- Что ты здесь делаешь? - здоровяк, если правильно помню Скала, отмер.

Мое нахождение в данной пещере, судя по его фразе, стало для него неожиданностью.

- Жду, - ответила кратко, опасаясь закашляться вновь и взяла-таки чашку с камня возле ложа. Сделала глоток и спросила дрожащим голосом, тщательно стараясь скрыть беспокойство. - Что с ним случилось?

- Чего ждешь? - нахмурился Скала, как-то забыв о том, что у него на руках тяжелая ноша. - Как ты здесь оказалась?

- Туман привел, - вздохнула, понимая что мое нахождение в пещере для мужчины может показаться подозрительным. - Он придет в себя? - поднялась с постели. - Клади сюда.

Вспомнив о том, что следовало бы сначала позаботиться о товарище, а потом и допрашивать меня, Скала дошел до ложа и опустил бездыханного Тумана на шкуры.

- Не знаю, - процедил сквозь зубы мужчина. - Но лучше бы, если это случится, чтобы произошло побыстрее. Здесь нельзя долго оставаться. И если бы я не боялся предательства с твой стороны и не был обессилен, я бы отправил тебя куда-нибудь подальше от этого места. За нами гонятся.

- Так что же случилось? - всерьез встревожилась я и снова зашлась в мучительном кашле.

- Крах случился. Полный крах всего, чего только можно, - мрачно отозвался Скала. - Мы теперь изгнанники в этой стране. А идти некуда.

- Неужели больше нет ни континентов, ни стран где можно было бы переждать? - даже удивилась тому, что вопреки всякой логике этот вопрос не приходил мне в голову ранее.

- А должны быть? - задал торн идиотский вопрос.

- Раз есть слова, данные понятия обозначающие, - запнулась, поняв что слова «страна» и «континет» произнесла на русском и даже не заметила. - Значит даже слов нет. Извини, мысли путаются и как-то мне нехорошо.

Опустилась на удачно стоящий рядом большой камень, слабость, которая уже вроде бы начала отступать, снова подкосила. Мысли о странах, континентах и многом другом просто выветрились из головы, когда очередной приступ кашля решил добить меня.

- Тебя тоже надо лечить, - устало сказал Скала, - но сейчас я не смогу помочь ни тебе, ни ему. Только оставить неприкосновенный резерв на случай, если нас найдут. Вдруг все-таки удастся уйти.

- Все так плохо? - спросила я, утирая выступившие слезы. - Но еще есть Урбан. Он может нам помочь.

- Он тоже с тобой и тоже знает о нашем убежище? - обеспокоился здоровяк и приподнялся с ложа, на котором сидел возле Тумана. - Он своими перемещениями может навести Стаю на след. Лучше бы я не открывал портал в горы, - сказал он с досадой, стукнул кулаком по ложу и устало прикрыл глаза. - Мы в западне из которой нет выхода.

- Урбан поможет, - неуверенно повторила я и принялась за обдумывание перспектив.

- Я только немного отдохну и что-нибудь придумаю, - ответил Скала и привалился спиной к стене, в которую упиралось изножье ложа.

Тяжело поднялась с камня и переместилась на другое ложе, которое использовал для сна Урбан. Мысли крутились в голове безрадостные. Пока шла, еще как-то отвлекалась от размышлений на тему того, что сделают со мной аллэрны, если найдут это убежище, на мысли о том, чтобы не упасть. Но как только я разместилась хоть с каким-то комфортом, мыслепоток принял вполне понятное направление. Если аллэрны придут сюда, мне ничего хорошего не светит. А вопрос куда идти и куда деваться можно отбрасывать сразу, так как никаких идей по этому поводу у меня нет. В горах, с моим самочувствием долго не протяну. Да и ловить горных козлов за рога не обучена. Добыть пропитание вряд ли смогу. И воду искать тоже не умею. Я городская жительница и не приучена к выживанию в дикой природе. Значит, остается надеяться на то, что нас не найдут.

А еще меня беспокоило состояние Тумана. Странная тоска при мысли, что он может и не очнуться, мучила меня. Неподвижность торна пугала. Ни одного вздоха, ни одного стона. Словно он умер. Хотелось подойти поближе, чем-то помочь, просто подержать за руку, но у постели больного находился верный страж, который навряд ли позволил бы мне такие вольности. А может и позволил бы, но, рисковать было неохота. Гордость и неуверенность в правильности действий, сомкнули уста, налили свинцом и так неподъемные руки и ноги и я смирно сидела на месте, время от время мучительно, задыхаясь, стараясь как можно тише, откашливалась в ладонь.