Глава 13

— Что это? Почему я впервые вижу, что здесь платеж — почти полсотни тысяч? — выдавила я из себя, не в силах поверить тому, что было перед глазами.

— Потому что ты была бы против, — философски изрек Николай и пожал плечами.

— Конечно, я была бы против! — воскликнула, в ужасе отбрасывая от себя графики платежей, которые Коля забрал и вновь положил в папку. — Это же огромная прорва денег! У нас нет никаких возможностей начать жить хорошо, отдавая половину того, что ты зарабатываешь!

— Так может, стоит начать крутиться и вкладывать в бюджет хотя бы равную часть? — выдала Кира и вновь посмотрела на Николая. — Я вот уже нашла приличную работу. И не вижу смысла тратить столько денег на съемное жилье, когда Коля может предоставить нам комнату.

— То есть, они остаются здесь? — процедила я, не глядя на предводителя цыганского табора, а сосредоточив внимание на муже.

— Пока да. Кира будет работать, с мамой я поговорил — за девочками она присмотрит, пока те в школу не пойдут. Ну а тебе не нужно ничего менять в своей жизни — если нравится зарабатывать копейки, то я не против. — Он снова пожал плечами.

Мне стало так дурно, что показалось, будто следом за темными пятнами, запрыгавшими перед глазами, меня накроет благословенным обмороком.

— Все ясно, — выдохнула, поднявшись из-за стола.

Выставлять новые условия было бесполезно — мне явно дали понять, что я могу с ними делать и куда их засунуть. Воевать с Кирой и ждать, пока муж обеспокоится моим вероятным уходом и выставит за порог первую семью — тоже являлось делом напрасным. Кажется, все, включая меня, уже понимали, что мои барахтанья тщетны.

Значит, возвращаемся к первоначальному плану. Перетерпеть и уехать, когда подготовлю плацдарм. И да, Кира была права в одном — мне нужно было начинать крутиться ужом для нашего совместного будущего с Никиткой.

День рождения Николая решено было отметить дома у свекрови. Для меня был удивительным тот факт, что мать Коли на это согласилась. Я мало представляла себе двух дочерей Николая в «святая святых» трешки, переделанной в музей. Но, если уж на то пошло, свекровь сама напросилась.

Оставив с ней Вику и Машу, мы направились в магазин. Я не желала видеть рядом Киру, но с сожалением поняла, что за эти несколько дней они с Верой Артемьевной каким-то образом нашли общий язык. И — самое ужасное — свекровь воспринимала предстоящий праздник едва ли не с большим ожиданием, чем Новый год.

— Поезжайте, я присмотрю за девочками, — сказала она, когда я категорически заявила, что Никитка отправится с нами.

Я мрачно посмотрела на Веру Артьмьевну, но отвечать ничего не стала. Для меня и так все было яснее ясного.

В машине Кира, естественно, устроилась рядом с Колей, а мы с сыном — сзади. Я ловила себя на мысли, что не хочу уступать этой женщине ни в чем. И корила себя за участие в этом негласном соревновании. Но мне было действительно важно понимать, что я могу хоть чем-то управлять. И, как оказалось, подобное желание возникло не только у меня.

Это я поняла, когда положила в тележку (а мы взяли на входе аж две) довольно дорогое оливковое масло. Кира, заметив это, тут же устремилась к той же полке и стала делать вид, что выбирает из еще более неэкономных вариантов.

Она о чем-то защебетала с Колей, тот делал вид, что понимает в продуктах. Обычно мы с ним выбирались в магазин вдвоем, где я брала на себя все заботы, связанные с тем, чтобы купить еду получше, но подешевле, так что муж разбирался в этом вопросе, как свинья в апельсинах. Но наблюдать за этим было забавно, особенно учитывая тот факт, что Николай заявил, будто скупиться на дорогие блюда к его дню рождения не будем. Я не знала, была ли спонсором этой поездки свекровь, или Коля разбил свою копилку, да впрочем, и знать того не хотела — просто решила теперь оторваться от души.

В итоге в тележках и у меня, и у Киры высилась просто гора еды, причем порой весьма «люксовой».