А вместе с ней и Астерий.

— Он может увернуться, — прорычал я ответ, бросаясь ему на выручку. — Нужно его подманить.

Похоже, у минотавра не осталось сил даже на ругань. Поэтому он просто кивнул, а затем удвоил усилия. Я же напал на Болтуна сзади, не имея при этом ни малейшего преставления, как именно нам это сделать.

Холод в сердце все рос, но я упорно гнал Кроноса назад. Мне не нужна заемная сила, чтобы победить. Не нужна «безвозмездная» помощь, ясно?!

«Победа принадлежит мне!» — едва не проорал я, когда мой кулак врезался Болтуну в печень.

И тут… Случилось странное.

Я нащупал ритм. Моих ударов, ударов Астерия, контратак Болтуна. И не только не один я, минотавр тоже начал двигаться слегка иначе.

И тогда мы перешли в атаку.

Пригнуться и уйти вбок, нырнуть прямо под руку гиганта, пропустить мимо себя локоть.

Удар под колено.

Астерий ныряет вбок, и пока тварь отвлеклась… хук с правой. Хук с левой. Но вместо того, чтобы добить, отходит в сторону, и мы… резко меняемся местами.

В этом смысл игры. Один отвлекает, другой бьет. Один бьет другой отвлекает.

И в этот момент, в этот долбанный момент, я чувствовал движения минотавра, как свои. Где он будет, куда отойдет, как ударит.

Вместо двух ритмов был один.

Правильный.

Болтун принимал наши удары молча. Без эмоций, без лишних движений. И пока мы наращивали темп, он — а точнее программа в его башка — занимался тем же самым. И его темп оказался быстрее.

Вот только…

Ему бы еще и за окружением следить.

— Эй, Болтун! — крикнул я, когда Астерий пинком назад отшвырнул уродца к стене с секирой. — Сегодня я не промахнусь.

Болтун — ну или жалкий остаток его разума — услышал. И узнал слова. Его желтые глаза ярко блеснули, только чтобы закрыться навсегда, когда бритвенно-острое лезвие рванула назад и срезали ему голову начисто.