Это было бы слишком просто.
Порывшись, моя рука схватила пакетик с лекарством. Мое сердце подскочило к горлу. В ее деле не было выявлено никаких заболеваний, поэтому я вытащил его с растущим ужасом. Я должен был бы испытать облегчение, увидев противозачаточные средства. От любой другой женщины я бы потребовал этого. Но знание того, что Айвори защищена от беременности, не принесло мне никакого облегчения.
Беременность была еще одним способом убедиться, что она полностью моя.
Так, как ни у кого никогда не было бы с ней.
Я подняла свой телефон, сфотографировала пакет спереди и сзади, прежде чем положить его в ее сумочку. Не имело значения, что это сжигало меня, чтобы сделать это. Когда я нашел ее телефон, я повернулся и вернулся к своей спящей женщине, внезапно решив испытать свой первый утренний секс.
Тринадцатая
Я была в оцепенении все утро. После того, как Маттео разбудил меня своим ртом между моих ног, он трахал меня до тех пор, пока все, чего я хотела, это свернуться калачиком в его постели и спать до конца дня. С чертовски сексуальным смешком он напомнил мне, что у меня, вероятно, есть работа. Хотя он ясно дал понять, что не возражает против того, чтобы я оставалась в его постели весь день.
Я хотела шлепнуть себя. Я бы позволила ему прикасаться ко мне, позволила бы ему снова завладеть мной, позволила бы ему кончить в меня без презерватива. Я не понимала, что такого было в Маттео, что превратило меня в бессвязную кашу, которая не могла связать две буквы, чтобы сказать «нет».
Я так отвлеклась, что мне пришлось выключить плиту и уйти, потому что я не получил бы ничего достаточно красивого, чтобы сфотографировать, если бы сначала не нашла выход. Я стала обниматься со Смаугом, водя пальцем по его чешуе и с удовольствием наблюдая, как он удовлетворенно закрывал глаза. Он действительно был самой странной и ласковой ящерицей, которую я когда-либо видела. Хотя я никогда не считала себя человеком-рептилией, я растаяла, как только увидела его в зоомагазине, и принесла домой.
Даже если он ел мучных червей и сверчков.
Стук в дверь показался долгожданной передышкой, хотя я и гадала, кто заглянет. Дюк был зол, что я снова встречалась с Маттео и не отвечала на звонки почти двенадцать часов, а я не могла больше беспокоить Сэди своими неотложными делами, пока она работала в спортзале. Итак, я еще не рассказала ей о своей ночевке.
Курьер, стоящий на моем крыльце, не был тем, от кого я когда-либо раньше получала посылки, и я прищурилась, глядя на него на ярком солнце.
— Чем я могу вам помочь?
— Мисс Торрес? — спросил он, и я кивнула. — Подпишите здесь.
Я взял блокнот, быстро нацарапал свою подпись, а затем взял маленькую коробочку. Неся его на свой верный остров, я пожала плечами на любопытный взгляд Смауга, когда он смотрел на коробку. Со вздохом я оторвала золотую оберточную бумагу.
Сверху лежала записка, и я подняла ее, читая рукописные слова с нарастающим ужасом.
Его номер телефона дополнил записку, которую я отложила в сторону, как будто она была больна.