— Вот, Северус-бей, выпейте сначала это.
Снейп послушно проглотил зелье, тотчас же почувствовав себя значительно бодрее.
— Благодарю за заботу.
— Это не вам нужно благодарить меня, мальчик мой. Наша семья обязана вам куда большим.
Снейп растерялся.
— Да какой я вам мальчик, в самом деле? — возмутился он, стараясь разглядеть на лице женщины хоть одну морщинку. Азира рассмеялась, вмиг показавшись еще моложе.
— Мой старший сын — Касим — младше вас всего на три года. Я и вам вполне гожусь в матери, — и озорно подмигнула: — Но это секрет.
Она отставила поднос и лукаво добавила:
— Там кое-кто дожидается, когда вы придете в себя. Вы в силах принимать посетителей?
Снейпу не хотелось сейчас никого видеть, но вопрос был поставлен провокационно — пришлось бы признать свою слабость, чего профессору очень не хотелось.
Смирившись с неизбежным, он кивнул. Женщина вышла. Мастер зелий прикрыл глаза, гадая, кто сейчас войдет. Снова Альбус? Халифа? Нет, эти оба не спрашивали бы разрешения. А вот смешинки в глазах Азиры были очень подозрительными…
Тихий шорох. Кто-то присел у кровати. Снейп открыл глаза — и тут же закрыл их снова.
— Поттер… — проворчал он, откинув одеяло и попытавшись встать. — Какого черта?
Что ты тут забыл? Пришел полюбоваться моей беспомощностью?..
— Профессор, — решительно перебил его юноша, осторожно придержав за незабинтованное плечо. — Как вы можете так халатно относиться к собственному здоровью! Не смейте вставать!
Снейп осекся и удивленно уставился на него, снова откинувшись на подушку.
— Мне очень жаль, что все так получилось, правда, — взволнованно продолжал Гарри, машинально поправляя ему одеяло. — Но я очень рад, что вы живы. Теперь я все знаю, профессор Дамблдор мне рассказал, как вы ходили за артефактом, — в голосе юноши появились недовольные нотки. — Выздоравливайте поскорее, профессор. Мне… нам вас не хватает. Сэр.
Выпалив все это, юноша притих и теперь смотрел на Снейпа близорукими глазами, ожидая его реакции.
— Я должен прослезиться или поаплодировать? — невозмутимо осведомился зельевар.
Гарри задохнулся от возмущения.