— Отвернитесь! — резко приказал офицер. — Иначе буду стрелять.

Метельский пожал плечами и отвернулся. А то еще стошнит.

— Мы возвращаемся в штаб, — тускло сказала Хельга. — Сдам арестованного и запрошу объяснений.

— Это тебе придется давать объяснения, — скривил губы человек со шрамом. — Езжайте. Но только до Кебезени, штаб передислоцируется туда…

Из ховера вышел еще один человек. Одежда странная: длинный черный балахон, перепоясанный ремнем с массивной пряжкой, на груди какая-то монограмма. Лицо властное, на лбу три горизонтальных морщины. Не сказав ни слова, он стал разглядывать Метельского.

Хельга было дернулась, но осталась на месте.

— Поехали! — хмуро приказала она. — Гражданин Метельский, вперед. При попытке к бегству применяю оружие.

Похоже, не только пробирка припасена в комбинезоне.

Снова лес, сумрачная река, только теперь повернули налево. За полосой березняка глухо шумели пороги на Бие. Весь мир вокруг словно потускнел.

— Подожди, — сказала Хельга.

Метельский придержал коня, и Хельга поравнялась с ним.

— Вот влипли! — сказала она. — Стали свидетелями секретной операции легиона, таких обычно сразу убирают. Да еще черт дернул тебя стрелять. Нам повезло, офицер… — она запнулась, — мой хороший знакомый.

— А… — протянул Метельский.

Хельга покосилась: — Похоже, ты не очень удивлен. С чего бы это? Но надо думать, как быть дальше? Даже если я тебя сдам, меня все равно могут убрать. У меня нет допуска, а это явно операция класса «А».

Выходит, и его тоже могут «убрать». Снова холодные мурашки поползли по спине. А еще недавно было так хорошо.

— Что за операция? — спросил он. — Есть идея?

— Нас особо не информировали, но кое-что я слышала. У некоторых людей в этом районе необычная кровь, она дает доступ к каким-то особым возможностям. Наша задача была обнаружить их, ну а потом… не наше дело. Похоже, провели экспресс анализ, и несколько таких действительно выявили. Сейчас у них откачивают кровь, а остальных… устранили. Нельзя оставлять в живых, а то всё расскажут. Потом прибудет группа ликвидации, сожгут и трупы, и деревню.

— Что? — Метельский от неожиданности остановил коня. — Как такое возможно при Мадосе?

— Поехали! Ты ведь голосовал за него? Сидел бы в своей усадьбе, тебя не тронули. И мне не повезло. Вот дура, подумала: красивый мужик, вдруг выйдет трахнуться?

И Хельга невесело посмеялась.