- Чего? – не понял я, - вы заменили мне его? Взяли с трупа?

- Нет, конечно! – возмутился доктор, - мы их выращиваем отдельно. Печатаем на специальном биопринтере любые человеческие органы.

- Он думает, что мы застряли в пятидесятых, - снисходительно улыбнулся Мартин, - я вам так завидую, Сергей Викторович.

- Это еще почему? – не понял я.

- Вы оказались в совершенно другом мире. Вы теперь как ребенок. Ваше восприятие снова по факту обнуляется. Многое будет казаться диким и странным. Новые радости, новые очарования. У вас впереди миллион открытий.

- Ну так-то да, - я усмехнулся, - а не будет отторжения этого импланта?

- Не будет, - заверил меня доктор, - можете не переживать, но первое время старайтесь не подвергать свое тело физическим нагрузкам. Шрам мы уберем позже.

- Спасибо. А можно нескромный вопрос, Олаф? – спросил я.

- Да, конечно. Задавайте.

- Вы норвежец?

- Так и есть.

- И при этом у вас очень чистый русский язык, - заметил я.

- Это потому что он считается основным во всем мире, - ответил Мартин.

- Кроме недоразвитой Америки, - рассмеялся Олаф.

- Мы не в Кенигсберге? – уточнил я.

- В Осло. Добро пожаловать в столицу Северного княжества, Сергей Викторович, - Мартин дружелюбно улыбнулся.

- Вот так раз, - удивился я.

- Вот так два, - в голове снова прозвучала мысль Рагни.

Меня выкатили на улицу, и Мартин раскрыл огромный зонтик, который ему подала Иннет. Серые тучи застилали небо, ну прямо как в Санкт-Петербурге. Во дворе больницы было непривычно тепло, но моросил мелкий дождик. Норвегия же!

- А почему так тепло? – удивился я, и Мартин нахмурился. Ага, ответа не будет. Точно, я мысленно хлопнул себя по лбу. У них же тут экватор смещен. Правильно, здесь должно быть теплее.