Он похлопал меня по плечу и вышел из палаты. Прошло не больше получаса, как я вышел из этого подобия комы, но меня постоянные визитеры начали потихоньку раздражать. Пока я мечтал об отдельной палате, запертой на ключ, Миша с гордым видом подкатил столик к кровати. Я увидел, что на нем стоит какая-та кастрюлька, пустая тарелка и ложка.
— Вот, специально для тебя приготовил, все ждал, когда ты очухаешься. — Он снял крышку с кастрюли, из которой по палате тут же разнесся тошнотворный запах гороха, свежескошенной зелени и чего-то сладкого.
— Это что? — Я смотрел, как он наливает поварешкой в тарелку что-то по консистенции напоминающее густой кисель, если конечно можно представить кисель с макаронами и пучком какой-то зелени в центре чашки
— Суп. — Гордо упер Миша руки в бок. — Лечебный суп. Сочетающий в себе компоненты зелья восстановления, регенерации, укрепления костей и так, по мелочи. — Он поставил передо мной специальный поднос, после чего вручил в руки ложку и кусок хлеба.
Я поковырялся в этом лечебном вареве, не решаясь пробовать это на вкус.
— Миша, почему здесь картошка? — Я выловил кусочек очищенного картофеля, который отправил в рот, под пристальным взглядом призрака, решив, что эта часть наиболее съедобная и безопасная. Оказалось, что я рассчитывал на это зря. Картофель был практически сырым и кислым, но при этом совершенно не соленым.
— Потому что — это суп, — удивился такому вопросу ученый.
— А горох…
— Потому что это суп из пакета, что нашел, то и сварил, — проворчал он, все еще пристально следя за каждым моим движением. — У меня кухни нет. И так пришлось ради тебя воровать пакет супа и две картошины. А уж как я варил это в комнате, вообще лучше не спрашивай.
Мне ничего не оставалось, как начать есть приготовленную Мишей абсолютно несъедобную бурду, которая хоть была целебная и очень мне нужная, но от которой тошнило просто невообразимо. Наверное, это было самое ужасное варево, которое я когда-либо пробовал, но оскорблять того, кто старался для меня, я не привык. Сказать честно — я вообще не привык, чтобы ради меня кто-то старался. В прошлой жизни я мог рассчитывать только на сухое письмо с официальной благодарностью. Да и то, если бы санитары не выкинули в урну. Так что, пришлось есть. Увидев, что я доел все, Миша удовлетворенно закряхтел и забрал у меня пустую тарелку.
— Где мои вещи? — Спросил я у суетящегося призрака, который начал насвистывать забористую мелодию. Его, судя по всему, отпустило от длительного ожидания, и теперь его хорошему настроению может позавидовать даже закоренелый оптимист
— Ты про мечи, ножи и одежду? Одежда пошла в утиль, оружие Роман забрал в комнату, потому что правилами запрещается нахождение колюще-режущих предметов в больничном крыле. Тебе принести? — Деловито уточнил он, забирая у меня поднос.
— Если сможешь. — Кивнул я. — А то как будто голый. Только не все! Думаю, ножей хватит.
Дверь снова отварилась. Я скрипнул зубами, понимая, что помереть спокойно мне не дадут. Может, нажать на кнопку и вызвать уже этого чертова санитара, чтобы он выгнал всех? Да нет, у меня такие посетители, что тут санитар никак не справится. Скорее его самого в окно выкинут. В это время Миша, увидев кто заходит, сделал вид, что его не существует, протиснувшись в приоткрытую дверь мимо Софьи.
Она молча подошла ко мне, наклонилась и поцеловала в щеку. Сказать честно — это было очень приятно. Хоть меня и раздражали все эти цветы, но я оценил. Правда, сразу после этого она влепила мне звонкую пощечину. Я от неожиданности поперхнулся и закашлялся, глядя на девушку, которая только молнии из глаз не метала, настолько она выглядела взбешенной и расстроенной одновременно.
— Переживаешь, что не умер? — Ехидно поинтересовался я, потирая щеку. Никогда не мог понять подобного рода отношений. А тут и отношений по факту никаких нет, а после таких вот выходок, я окончательно удостоверился, что в прошлый раз вовремя остановился. Я все же не шестнадцатилетний юнец, которого волнуют подобного рода истерики.
— Ты думаешь меня волнует твое состояние? — Прорычала она и, видимо, не контролируя себя, зажгла огонек у себя на руке.
— Ну, ты же что-то здесь делаешь, — я смотрел на девушку, глядя, как у нее в глазах начала собираться влага. — Иди сюда, — я взял ее за руку и притянул к себе. Она аккуратно села на кровать рядом со мной и, положив голову мне на грудь, разревелась.
— Зачем ты так со мной, я чуть не умерла от страха, когда тебя из здания вынесли. Это же тебя нанял ректор? Больше некому, я знаю, — спросила она у меня, когда ее нахлынувшая истерика закончилась.
— Меня просто завалило. — Она кивнула, давая понять, что все хорошо и поднимать этот вопрос больше не будет. — Мне надо с тобой поговорить. — Я подумал, что сейчас самое время спросить ее об Ордене. Это отвлечет еще больше, да и я, наконец, начну узнавать необходимую мне информацию.