Марина

Убрав телефон в сумку, Коваль выразительно посмотрела на сидевшего рядом Ворона и прошептала:

– Сделай так, чтобы мы остались одни.

Ворон не совсем уловил смысл этой просьбы, но подчинился и, похлопав по плечу Вадима, вальяжно приказал:

– Подверни-ка вон к тому скверику, мы пройдемся. Здесь напрямик всего триста метров.

Вадим послушно остановил машину, однако вышел и всем видом дал понять, что пойдет следом. Ворон скривился:

– Ладно, вперед шагай, мы за тобой тихонечко пойдем.

Вадим двинулся в глубь скверика по асфальтированной дорожке, а Марина под руку с Вороном пошли следом.

– Такое дело, друг Мишаня. Гришка сваливает. – Она нежно склонила голову ему на плечо, но Ворон вздрогнул:

– Как? Куда?!

– Как ты понимаешь, лично мне он адрес не оставлял. Как не оставил и брошенной здесь в больнице жене. Позвонил и сказал, что валит. А Ветка позвонила мне.

– Так какого черта мы здесь гуляем? Надо его быстро перехватить!

– Зачем? – спокойно спросила Коваль, крепко вцепившись пальцами в его локоть.

– Оба-на! Как зачем?

– Вот именно, как и зачем? Что ты будешь с ним делать, если, конечно, догонишь? Привяжешь к выхлопной трубе «мерина» и будешь катать по городу? Или публично казнишь на площади? Или, может, в полицию отвезешь? Кстати, супруга его предлагала дать любые показания, если нам будет угодно.

Ворон умолк. Действительно, сдавать конкурента в полицию как-то не по понятиям, убивать – хлопотно и слегка незаконно, держать в подвале на привязи – вообще не обсуждается. Выходило, что Наковальня права: надо дать Бесу уйти, так будет проще.

– А Ветка сама чего хотела?

– Сына. Но я ей ничем не смогу помочь. Я не знаю, где сейчас пацан, а шансов, что Гришка скажет тебе, еще меньше. Думаю, Ветке надо долечиться и разбираться с этим самой. А вот если она даст показания на Гришку, как собиралась, тогда точно Алешку ей не видать. Я в это не полезу, чтобы не усугублять.

Ворон посмотрел на нее искоса: