ЧИЗМАР: Что ты ей тогда сказал? Чем выманил из дома?

ГАЛЛАХЕР: Ей было пятнадцать. Много придумывать не пришлось. Сказал, что мы с Хэпни выпивали на нашем старом месте в лесу, он отрубился, и мне нужна помощь – дотащить его до машины.

ЧИЗМАР: А потом ты отвел сестру в лес и убил ее?

ГАЛЛАХЕР: Да.

ЧИЗМАР: Однако без борьбы не обошлось. Она дала отпор.

ГАЛЛАХЕР: Да.

ЧИЗМАР: [пауза] Как ты выбрал трех других девочек?

ГАЛЛАХЕР: Причина, в общем, та же. Я их увидел – и сразу понял. В тот же миг. Я понял: эту я убью. И я четко понимал, каким образом.

ЧИЗМАР: Полиция не смогла разглядеть прямой связи между жертвами. Ты не был знаком с другими девушками?

ГАЛЛАХЕР: [качает головой] Нет. Кейси Робинсон я увидел впервые, когда та однажды выходила из библиотеки. Она была одна, я выезжал с парковки у «Сантонис». Проследил за ней до дома, а потом наблюдал всю следующую неделю. С остальными вышло так же. Мадлен Уилкокс попалась на глаза на перекрестке, когда я стоял на светофоре. Риггз играла в хоккей на школьной площадке. Кэссиди Берч я увидел, когда та покупала газировку и чипсы в «Стоп-энд-Шоп» – в очереди я стоял прямо за ней, заехал машину заправить.

ЧИЗМАР: Кроме длинных волос, девушек не связывали никакие физические черты или черты характера?

ГАЛЛАХЕР: [пауза] То, как они на меня смотрели. Как улыбались… словно осмеивали меня.

ЧИЗМАР: По описанию Энни Риггз, человек, напавший на нее, был значительно крупнее тебя.

ГАЛЛАХЕР: [пожимает плечами] Крупным я никогда не был, зато силы и скорости мне доставало. Все остальное она придумала, и фоторобот получился ничуть на меня не похожим.

ЧИЗМАР: Зачем отрезать уши?

ГАЛЛАХЕР: В наказание.

ЧИЗМАР: В наказание за что?

ГАЛЛАХЕР: За то, что считали себя лучше.

ЧИЗМАР: Полиция так и не смогла обнаружить отрезанные уши. Ходят слухи… что ты их ел.

ГАЛЛАХЕР: [качает головой] Ни за что! Какое-то время держал в банке из-под кофе, потом они начали вонять, и я выбросил их в речку Ганпаудер. Если их кто и съел, то сомы.