— Да. У нас запрещено, а у них законно.

— Понял. Документы в порядке?

— Да, ловите #_файл. Вот весь пакет.

— "Заверено Хокимом Бухары"... А вы здорово напряглись, — старший собеседник оживляется. — Даже боюсь спросить, каких усилий стоило. Молчу о деньгах.

— Ребёнок. Речь о жизни ребёнка, — молодой серьёзен. — Кто-то же должен напрягаться, если мы все ещё хотим считаться людьми.

— Меня не агитируйте, я с вами не спорю! Кстати, коллега, получается, вы крайне небедный человек, — внеранговый менталист улыбается каким-то своим мыслям.

— Я никогда и не говорил, что нищий, — осторожно замечает звонящий. — А что?

— Тогда прогружаете мне всю медицину по телу, раз.

— Анализы и скрининг на момент?

— Да. Затем делаете замеры по искину, лучше прямо в том центре репродукции.

— Принял, сделаю. Потом?

— Потом оплачиваете мне дорогу туда-обратно! И принимаете меня у себя. Всё сделаю сам.

— Э-э-э. Спасибо. Неожиданно.

— Предсказуемо! Какие были мои последние слова во время нашего с вами предыдущего разговора?

— "Жизнь на вашем уровне интересна лишь при определённых условиях"? Не дословно, но суть такая.

— Да, а тут и условия подъехали. Я участвую.

*****

Центр искусственной репродукции человека Хокимата Бухары.

Аллея главного корпуса.

— Ну чё, как ощущения? — здоровенный мужчина-европеец, второсортный лет тридцати, ведёт за руку пятилетнюю менталистку, девочку-метиску, в сторону выхода с территории.