Последний, уже сбросил мне свежие рейтинги «Новой консервативной партии». Выросшие за вчерашние сутки так, что это превзошло все ожидания. А кризис внутри «Свободной Кореи» и колебания кандидатов привели к впечатляющим результатам… Партия Га Рам Хура уже располагала предварительными договорённостями с сильными политиками в двадцати восьми округах. И по его предположению, совсем скоро они смогут подмять под себя ещё два-три десятка позиций. Что позволит сформировать относительно крупную фракцию в парламенте.
Между строк легко угадывался подтекст — Га Рам Хур рассчитывал не просто получить достаточно мест, но и подвинуть всех конкурентов на правом фланге, захватив максимально возможное количество кресел Национального Собрания. А потом, как знать — возможно попытать счастья на президентских выборах. Либо лично, либо при помощи какого-то управляемого кандидата.
Впрочем, сейчас мне было куда интереснее иное — совместное интервью Бён Хо и Чжи Чен. То самое, которое должно было предотвратить потенциальные атаки со стороны Ю Джин, сделав их полностью бессмысленными. Напасть после подобного на Чжи, означало бы кинуть горсть грязи и в Бён Хо. Который на короткий промежуток времени стал едва ли не национальным героем. Такая атака нанесла бы больше вреда её инициатору, чем цели.
Найти подходящую передачу и согласовать обе фигуры, оказалось неожиданно легко. Услышав, кто именно собирается к ним прийти, журналисты по-моему даже толком не стали вслушиваться во всё остальное. Немедленно озвучили, что согласны на все условия и попросили выслать информацию на их почту. А после того, как я упомянул, что перед этим к ним в офис заедет юрист, чтобы подписать соглашение о конфиденциальности, даже не попыталась протестовать.
Правда, самого Бён Хо, выросшая популярность не радовала. Появившись в офисе и выслушав мои слова о предстоящем интервью, он вытащил из кармана телефон. Разблокировав его, открыл приложение одной из социальных сетей и клацнул по личным сообщениям, держа аппарат так, чтобы мне были видны все его действия. Потом открыл одно из посланий и поднял руку, демонстрируя мне текст.
Я пробежался взглядам по строчкам, читая признание в любви и обещание быть полностью ему преданной «до конца своих дней». Судя по аватарке, пришло от женщины лет тридцати.
Сам он, опустив руку с устройством, мрачно посмотрел на меня.
— Это ещё хороший вариант. Тут нет ни фото, ни видео. А там, знаешь-ли, бывает всякое… И таких сообщений целая груда каждый день сыпется. Только за ночь, почти полсотни пришло. Аккаунты не закрыть — туда и люди с благодарностями пишут, которым отвечать надо. Га Рам сразу меня попросил не ограничивать личные сообщения.
Использовать личные профили Бён Хо, как публичные, было ошибкой. Вернее, это могло показаться неплохим ходом на старте кампании. Но в долгосрочной перспективе, неминуемо обернулось бы проблемой. Как, собственно и произошло. Вот только решение принималось без моего участия и в тот момент, когда бывший полицейский был в партийном офисе.
Тем не менее, помимо затрат времени, я пока ничего критического не видел. А Бён Хо, уловив это, возмущённо нахмурился.
— У меня жена, сонбэ. Которую я люблю! А тут сотни голых или полуголых женщин, которые каждый день фото шлют. И ведь не всегда понятно, что в переписке, если она десять сообщений сбросила, а я только последнее вижу. Каждый день, как на вулкане, в который ракету уронили, сижу. Всё жду, что первым случится — лава меня зальёт или всё просто взлетит на воздух.
После короткой паузы, я пожал плечами.
— Постараюсь что-то придумать. Но не гарантирую.
Хё Рин на момент оторвалась от своего ноутбука, бросив взгляд на бывшего командира.
— У каждого из нас, своя тяжелая задача, сонбэ. Твоя — смотреть на женские груди.
Тот печально выдохнул.
— Да если бы там были только они были…
Спустя секунду, офис потонул в дружном хохоте — начали Хё Рим с Мин Со, а потом волна смеха подхватила и всех остальных. Даже сам Бён Хо, в конце концов заулыбался.
Когда приступ веселья закончился, я попросил экс-офицера подумать над будущими сотрудниками нашей службы безопасности. А заодно прикинуть, чем именно он хотел бы заниматься после окончания «карьеры» в политической партии.
Изложив ему все варианты, вышел в коридор, оставив мужчину в изрядно озадаченном состоянии. Зайдя в один из пустых офисов, достал телефон. Покрутил его в руках. И набрал отпечатавшийся в памяти номер. Настало время беседы с нашим шанхайским знакомым.