Родерик всматривался в густую завесу над долиной. «Итак, Драри там, в болоте?»
«Да».
«И как далеко?»
«Не знаю. Полагаю, это было только несколько минут назад, когда…»
Родерик так неожиданно повернулся, что я почти вздрогнула. «Пошли, – сказал он почти грубо. – Необходимо отсюда выбраться. Наденьте ботинки». Он схватил меня за запястье и потянул, чтобы я встала на ноги.
«Вниз туда? – с сомнением спросила я. – Разве мы не подождем, пока немного прояснится? У него…»
«Вниз? Конечно, нет. Мы пойдем вверх».
«Что, ради Бога, вы имеете в виду?»
Он рассмеялся почти весело.
«Я подниму глаза на холмы… – Он схватил мое пальто со скалы и встряхнул его. Что-то звякнуло о гальку и покатилось, сверкая. – Не задавайте вопросов, Джанет. Делайте, как я говорю. Что это?»
«Ой! – крикнула я и наклонилась. – Это брошь Гезы».
«Брошь Гезы?» – Его голос звучал небрежно, настолько небрежно, что я с удивлением посмотрела на него.
«Да. Я нашла ее вчера под этим ужасным выступом. Я думала, что это брошь Роберты, но Даугал сказал… – Еще раз мой голос притих и замолк. Я встала с брошью в руке и посмотрела ему в глаза. – В первый вечер вы рассказали об убийстве. Говорили об украшениях, которые нашли на выступе. Вы сказали – браслет, брошь и… другие вещи. Но броши ведь не было на выступе, когда нашли Гезу. И так как ее подарили ей в тот день на день рождения, вы не могли знать о ней, если сами не видели. Если сами не положили ее на эту стопку на выступе рядом с погребальным костром».
Вверху пел жаворонок. Над туманом спокойно плыли горы. Родерик Грант улыбнулся. Глаза его были очень голубыми и светлыми. «Да, – сказал он нежно. – Конечно. Но как жаль, что вы вспомнили, не так ли?»
Глава двадцать третья
Итак, мы смотрели в глаза друг другу на необитаемой земле, вдвоем над молчаливым миром, на горе, где убийца уже предал смерти трех человек.
Он все еще улыбался, и снова на его лице появилось сожаление, смысл которого я сейчас поняла. Я ему нравилась, но он собирался убить меня. Ему было жаль, но он собирался меня убить.
Но, на какой-то момент, даже это знание вытеснила великолепная волна хорошего настроения. Молчаливый заоблачный мир заливали свет солнца, песня жаворонка и знание, что я преступно, глупо, жестоко ошибалась насчет Николаса. Думаю, добрых две минуты я смотрела в безумные голубые глаза и думала не о том, что нахожусь наедине с маньяком-убийцей.
Это был не Николас, это был не Николас!
Родерик сказал с сожалением: «Так жаль, Джанет, знаете, действительно жаль. Я знал, когда услышал ваш разговор с Даугалом у реки, что рано или поздно вы вспомните. Право, я не собирался, но, конечно, теперь придется вас убить».