Выдержав театральную паузу, добила наивную:

— Он хочет выбрать королеву!

Шаара с благоговением вздохнула и расплылась в победной улыбке.

— Я чувствовала перемены в нём. Он, наконец, созрел.

Я всячески поддерживала и поддакивала девушке, пока она нахваливала себя в качестве будущей королевы, а тем временем думала, как бы воспользоваться моментом, пока эти двое будут заняты. Нужно бежать, но незаметно. Без очередной хитрости не обойтись…

Попробуй что-то придумать на голодный желудок.

— А кормить здесь будут? — перебила я беспрерывный поток слов Шаары. Ну и болтливой она оказалась — не переслушаешь. И хотя любая информация была на вес золота, сомневаюсь, что знания о любимых тканях и гребнях демоницы мне помогут выбраться из замка.

— Его величество изволят трапезничать в вашем присутствии, — отозвалась служанка. Она как раз переливала какую-то прозрачную жидкость из большого бутыля в маленький стаканчик. Затем всё это преподнесла мне на блюдце вместе с щёткой, похожей на зубную. Я уже хотела задать возникшие вопросы, как увидела мастер-класс по использованию нехитрых приспособлений в исполнении Шаары. У неё был тот же набор. Прополоскав рот жидкостью, она почистила зубы и посмотрелась в маленькое зеркальце, которое ей тут же протянула служанка. Улыбка демоницы была безупречной, а зубы настолько белыми, что мои глаза начали слезиться. Повторив всю процедуру, я и сама оскалилась в отражение.

— Ух ты! — воскликнула, не веря в такой безупречный результат. Мои зубки были точно как жемчужинки, а губы, хоть их и пощипывало слегка после мятного раствора, стали очень яркого розового цвета. Так вот какая у них тут косметика!

Не знаю, сколько времени прошло, пока нас мыли, споласкивали, втирали в кожу маски, кремы, масла, но, когда я предстала перед зеркалом во весь рост, не узнала собственное отражение. И волосы засияли здоровым блеском, и кожа лица посветлела, и свежий румянец появился. Стоя рядом со мной, Шаара то и дело косилась недовольным взглядом, но при этом не могла налюбоваться собой. Она была экзотической красоткой. Такая себе Покахонтас, только с рогами и хвостом.

Мой живот предательски заурчал, и прислуга тут же оживилась. Каждой из нас поднесли по платью. Мне досталось тёмно-бордовое, с корсетом и длинной юбкой. Пока я его рассматривала, Шаара уже одевалась в то самое платье, о котором беспрерывно болтала — золотистое.

Когда шнуровка была затянута так, что моя спина практически слиплась с животом, нас наконец повели ужинать. И мне уже было всё равно, что там будет рогатый монстр, главное — пусть меня накормят!

— Постарайся не вмешиваться в нашу с королём беседу, — напутствовала Шаара, пока мы шли в трапезный зал. — Я долго этого ждала. Моё место, как всегда, по правую руку от короля. Ты можешь сесть за мной.

— А там будет мясо?

— Святой Виктус, ты абсолютно несносна, Силана, — запричитала демоница.

Я лишь закатила глаза в ответ. Кого-то она мне до боли напоминает. Господи, неужели даже в аду найдется человек, которой всё время будет меня отчитывать за всё на свете? Стоп! А разве в чистилище не должны воплощаться все самые жуткие кошмары? Вот он, мой персональный ад…

— Ты слышала, что я сказала? — прошипела Шаара, но ответить я не успела, потому что перед нами как раз открыли дверь и пригласили пройти внутрь.

Здесь я ещё не была. Мельком оглянулась, отметив безвкусную обстановку, и сразу сосредоточилась одновременно на трёх важных вещах. Первое — демон. Он восседал на троне, осматривая нас двоих похотливым взглядом. Второе — стол. Этот предмет интерьера был красиво сервирован, точно на свадьбу, и уставлен разнообразными вкусностями, от запаха которых мой живот опять издал громкое урчание. А вот третье, пожалуй, самое стратегически важное — люстра. Она располагалась по центру зала и была далековато от стола. Значит, мне не повезёт так же во второй раз.

— Прошу, — кивнул король на стол, когда мы немного замялись у входа. Шаара вмиг меня опередила и направилась на своё намеченное место. Но не успела сделать и трех шагов, как король её окликнул.

— Шаара, свет мой, — пророкотал он, отчего демоница расплылась в смущённой улыбке. — Останься на месте, дорогая.