Ной отвернулся и сказал, снова отрешенно глядя в окно:

— Я не доверяю никому.

— Даже Розмари?

— Розмари уже наполовину не в себе. Как можно ей доверять?

Энн с сомнением посмотрела на него. Но Ной продолжал смотреть в окно. Океан начинал волноваться. Так всегда бывало по вечерам. И он любил это время дня. А сейчас ему так хотелось оказаться там, на песчаном берегу… Вместе с Энн…

— Мне ты мог бы довериться, — вкрадчиво сказала она.

— Почему ты в этом уверена?

— Ведь когда-то так было.

— В детстве.

— С тех пор изменились не только мы. Разве не так? Скажи мне!

— Нет.

— Боишься, что придется говорить о твоей родной матери?

— Я ее не помню.

— Она предала тебя уже в десятилетнем возрасте. Значит, кое-что ты все-таки должен помнить.

Энн подошла к Ною совсем вплотную, коснувшись плечом его выпуклых бицепсов. Их глаза встретились в отражении оконного стекла. Любопытные, теплые — ее, и враждебные, настороженные — его.

— Почему она отказалась от тебя, Ной?

— Она продала меня за наркотики.

Зачем, зачем он сказал ей об этом?! Вот уже и глаза Энн стали влажными и скорбными. Движения — напряженными. Сейчас она начнет его жалеть! Это отвратительно!

— Ной, — прошептала Энн.

Он через силу холодно улыбнулся, продолжая смотреть в окно.