— Здесь нужны были совместные усилия, — сказала Энн с раздражением. — Соперничество при раскрытии уголовного дела — это омерзительно. Ведь главное — найти преступника!

— Зачастую все происходит совсем не так, Энн, — со вздохом заметил Ной. — Детективы противопожарной охраны проделывают всю основную работу, а полицейские только занимаются арестами и пожинают плоды.

— Совершенно верно, — согласился Росс. — Мои люди возмущаются, но ничего не могут поделать. Успешная совместная работа практически стала невозможной.

— Все это очень печально, — грустно сказала Энн.

— Возможно, что на этот раз все пойдет по-другому. У нас уже есть достаточно подозреваемых.

— Но Росс… — начала было Энн.

Ной тут же перебил ее:

— Росс прав в том, что тебе сейчас надо быть особенно осторожной.

— Да, — согласился Росс. — Прошу тебя, Энн! Я тогда сразу же буду себя лучше чувствовать. Тем более что ты решила пробыть здесь дольше, чем предполагалось.

— Я буду осторожной. Обещаю. И не беспокойся за меня!

Росс снова взял ее за плечи и крепко обнял. От него исходило столько нежности и любви, что Энн поразило серьезное выражение лица Ноя. Почему он считает, что Росс лжет? Ее глаза спрашивали об этом и не получали ответа. Но все же Энн чувствовала, что во всем этом деле что-то не так…

Прошло уже несколько дней, а инцидент в доме Лейверти продолжал преследовать Энн. Единственным объяснением лжи Росса могло быть его нежелание что-либо говорить до окончания расследования. И еще стремление оградить ее от излишних волнений. Но она решила, что в том и другом случае дела идут из рук вон плохо.

Ной должен был прийти к таким выводам, поскольку упорно придерживался точки зрения Энн. Ночи они проводили вместе в ее коттедже. И это было неземное блаженство. С каждым разом их любовь становилась все более страстной. И это было слияние не только тел, но и душ. Слияние почти идеальное. Кроме… Кроме одного.

Ной не любил ее. Его сердце продолжало оставаться наполовину замороженным. Он прятал свои истинные чувства где-то в глубине души. Несмотря на их близость, Ной все же раскрывался не до конца, где-то оставаясь недоступным.

Энн начала думать, что причиной тому было трудное детство и последующая неудачная личная жизнь. Именно поэтому, как ей казалось, он не решался на последний шаг, упорно отказываясь подарить ей всю свою любовь. И с каждым днем, отсылая в редакцию очередные фото, Энн все больше задумывалась о том, что будет дальше, после окончания работы…

Ей отчаянно хотелось поговорить на эту тему с Розмари. Но несчастная женщина в последнее время постоянно блуждала в своем собственном потустороннем мире. Доктор сказал Ною, что единственное, чем бы он мог как-то помочь своей приемной матери, так это создать для нее комфортабельные условия. И даже советовал поселить Розмари в отдельном доме. Ной, естественно, наотрез отказался это сделать.

Все это Энн знала и оттого еще больше любила Ноя. Хотя и понимала, что без взаимности с его стороны не сможет остаться в Сан-Рейо дольше, чем того требовала работа. А пока занималась съемками, молилась за Джерри и удивлялась, как быстро летит время…

Она сидела в кресле Розмари на крыльце главного здания приюта и смотрела в ночное небо. Со стороны зеленой лужайки раздались шаги, и через несколько мгновений из темноты появился Ной. Он ласково улыбнулся Энн, сел рядом и привлек ее к себе.

— Знаешь, Ной, — прошептала она, — в такую чудную ночь, как эта, я невольно думаю: как можно было желать жить где-нибудь еще!

— Раз так, то не уезжай. Оставайся здесь.