— Так будет проще, — отвечает он, встречаясь с ней взглядом, — я привык к этому обращению.
Милена мнется, но пересиливает себя и выдавливает эту раздражающую кличку, которую он теперь мнит своим именем:
— Лео, — она растягивает губы в улыбке, словно пробуя имя на вкус, затем наклоняет голову: — давай начнем сначала?
— Ты все еще об интервью? — саркастично интересуется он.
— Естественно, — буднично отвечает Милена. — Расскажи о том, как тебя забросило в Италию. Почему именно эта страна?
— Не знаю, помнишь ли ты, — начинает он, глядя в сторону окна, — но моя мама — наполовину итальянка.
— Да, что-то такое было, — кивает журналистка.
— Поэтому не удивительно, что я решил вернуться к истокам.
— Но как твоя мама вообще оказалась в России? — Милена внимательно смотрела на Каменева, пытаясь поймать его взгляд.
— Мой дед приехал из Милана в Москву по стипендии Коммунистической партии в шестьдесят втором году, чтобы учиться в Союзе. Там же, на факультете «Русского языка» он встретил мою бабку, — на этом моменте его губ касается едва заметная улыбка, словно он вспомнил какую-то забавную семейную историю, в которую не намерен посвящать журналистку. — Закрутилось у них, конечно, знатно все. Поговаривают, мол и КГБ на уши поставили, и посольство, и всех от мала до велика. Но влюбился крепко, поэтому и остался здесь жить. А потом появилась моя мать. Как это бывает, я думаю, объяснять не нужно, ты — девочка взрослая, — хмыкает он.
— Да, обойдемся без горячих подробностей, — пытается быть добродушной Мила, хотя сама чувствует, как щеки начинают гореть. — Так значит, будущий основатель «Миллениума» родился и вырос здесь, в Москве? — удивленно поднимает брови журналистка, стараясь проявить живой интерес.
— Я родился в хрущевке и по сей день прописан в ней, в доме под снос, — уточняет Каменев.
— Ты сохранил российское гражданство?
— Да, это моя Родина. Глупо было бы от нее отказываться.
— Ты обзавелся довольно крупной жилплощадью, — окидывая взглядом высокие потолки и просторную гостиную, говорит Милена. — Значит ли это, что теперь ты планируешь быть частым гостем в Москве?
— Я не считаю себя гостем, Мила. Гость я в Европе. Не важно, сколько лет я проведу за границей, Россия — мой дом. К тому же мы открываем торговый дом «Миллениум».
— Да, я слышала об этом. Говорят, «Миллениум Корп» теперь счастливый обладатель восьмидесяти тысяч квадратных метров под коммерцию.
— Не обладатель, — уточняет Каменев. — А арендатор.
— А что на счет «Интекса»? — как бы невзначай интересуется девушка.
— «Интекс» пришлось купить.