После того, как она вернулась в город, я видел её редко. Кензи словно растворялась в воздухе при виде меня. Я знал, что она специально избегала встречи со мной. Но сегодня ей не удалось скрыться. И сегодня я понял, что она не забыла о том, что между нами произошло. Я старался быть с ней милым, пытался всё перевести в шутку, но стоило увидеть, каким взглядом она смотрела на меня, мне становилось больно. Она меня ненавидела и вполне основательно. Я это заслужил, но как же больно осознавать, что я потерял её. И всё же было что-то в её взгляде, что заставило меня думать о том, что ещё не всё потеряно. Я хочу снова целовать эти персиковые губы, ощущать её сладость во рту, слышать стоны, пока я буду доводить её до очередного оргазма. Мне нужен ещё один раз, чтобы утолить свою жажду, чтобы понять, что это просто страсть. Джек Хастлер не создан для отношений, но почему-то меня неумолимо тянет к Маккензи и стоит выяснить почему.

Маккензи

На следующее утро я снова приступаю к работе. Решаю весь день провести дома и трудиться в поте лица. Благо, вчера я закупилась на месяц вперёд, так что буду есть вкусную еду и шить. У меня уже готово несколько нарядов, но мне предстоит закончить ещё восемь платьев к открытию магазина. В гостиной царит настоящий хаос, и я с трудом нахожу в этом бардаке нужные материалы. Но это побочный эффект творческих личностей. Мы не замечаем ничего, пока находимся в своём творческом мире. А потом, выныривая в реальность, стоит лишь удивляться тому, что вокруг разверзлась настоящая катастрофа. Я пришиваю бисер к лифу платья, когда слышу звонок телефона. Не отвечаю и жду, когда включится автоответчик. Бисеринки крохотные и пришивать их довольно сложно, но постепенно втягиваясь в процесс это даже успокаивает. Телефон всё продолжает трезвонить, поэтому я бросаю своё занятие и спешу ответить на звонок.

— Алло, — говорю я, слыша на том конце провода какое-то жужжание.

— Привет, — звучит знакомый мужской голос.

— Чего тебе надо, Хастлер? — отвечаю я, усаживаясь на диван. Да он издевается что ли? Второй раз за два дня это уже слишком.

— Какая ты грубиянка, Макензи Джонс, — насмешливо произносит Джек.

— Спасибо, что просветил, будут ещё какие-то замечания по поводу моего характера или это всё?

— Да не злись ты так, я подумал, может, мы сходим, поужинаем? Возобновим так сказать дружеские отношения.

Клянусь, если он ещё раз вспомнит о нашей дружбе, я его убью.

— Не думаю, что это хорошая идея. Тем более мне некогда. Пока, — я нажимаю на «отбой» раньше, чем он ещё что-то скажет. Он сведёт меня с ума, если продолжит доставать меня своими дурацкими идеями. Неужели он не понимает, как глупо себя ведёт или он всерьёз думает, что я дура и поведусь на его представление.

Не успеваю я вернуть телефон на место, как он снова начинает звонить.

— Я же ясно тебе сказала, что это не лучшая идея! — кричу я в трубку.

— Да я ещё ничего не предложила, — слышу я голос Мелинды Гордон. Чёрт! Я начинаю сходить с ума. Нужно держать себя в руках.

— Прости, Мелинда, это я не тебе. Что-то случилось?

— Привезли мебель, я думала, ты захочешь посмотреть.

— Хорошо, я скоро приеду.

— Окей, тогда до встречи.

Она отключается, а мне хочется ударить себя чем-то тяжёлым. Мелинда Гордон старше меня на несколько лет и уже добилась таких высот, которые мне и не снились. Она всегда выглядит и ведёт себя профессионально. Не думаю, что эта женщина когда-либо выходила из себя из-за мужчины. Мне нужно собраться и быть сильной. Я не дам никому и ничему всё испортить.

Иду в свою спальню и переодеваюсь. Достаю из шкафа шерстяное бордовое платье футляр и пару плотных колгот. На улице пасмурно и если верить синоптикам, то сегодня будет дождь. Если честно, то мне уже надоела эта серая погода с обилием дождей. Хочется, чтобы весна, наконец, показала себя и согрела наши озябшие после зимы души. Ведь все мы зависимы от погоды. Наше плохое настроение тут же меняется, стоит выглянуть солнечным лучам из-за туч. Чтобы там не говорили любители белоснежной зимы, всем нам нужно тепло.