Он ненавидит лощеных стерв с калькулятором вместо сердца и бесится при виде золотых унитазов. Она презирает зажравшихся попсовых звезд и терпеть не может лепнину на потолке. Примирение невозможно, даже если судьба сведет их на берегу теплого моря, под шашлычок и коньячок. Дуэль неизбежна! Вопрос только - чье сердце окажется простреленным насквозь?
Одинокий медведь желает, или партия для баса
Глава первая
Карина
— О-о-ох!
Створки автоматической двери с довольным выдохом съехались за моей спиной, отсекая жару, пробку и трассу. Мой путь домой, который начался еще затемно, но никак отчего-то не мог закончиться.
Вроде бы до дома и до мамы, ну, и до признания моего поражения по жизни оставалось всего двадцать километров, но проехать их… Пробка. Мертвая.
Может, мне тут и поселиться, на заправке?
Кажется, трассу нормальную между Москвой и Сочи обещали когда? Эх, ладно. А то вдруг построят. Хоть какую-то дублирующую. Как же тогда без серпантина, пробок и удушающего, муторного ожидания, что все сдвинутся. И погонят к морю и отдыху.
Я пересекла на удивление безлюдный магазинчик. Кинула алчущий взгляд на еду. Как-то у них пустовато. Странно прямо.
— Не подвезли, — правильно истолковала мой взгляд продавщица. — Авария впереди, так все до Сочи стоит.
— Сосиску, — с вожделением простонала я. — И кофе. Эспрессо. Я сейчас.
— Хорошо, — широко улыбнулась девчонка.
Но когда я вышла из двери с надписью «WC», то обнаружила, что нашего полку прибыло. За столиком у окна сидел огромный накачанный мужик. Короткая стрижка, темные волосы. В громадных руках со странно-длинными изящными пальцами была булка. С сосиской. Он склонился над ней. Сверкнули белоснежные зубы, мелькнул розовый язык.
Я вздохнула, представив, как он прокусывает кожицу розовой, вкусной, вожделенно горячей сосиски и… у меня вырвался подозрительный всхлип.