Наверху обнаружилась точно такая же зала, как и та, что ниже. По размерам. По назначению это было совсем другое помещение, похожее на оружейную. Стойки с серпами, копьецами и прочим мусором стояли вдоль стен плотными рядами. Чуть в стороне стояли открытые сундуки с тряпьём, с десяток манекенов, одетых в амуницию посерьёзнее: кожаный доспех с металлическими пластинами на кожаных же ремнях. Пригляделся к системным характеристикам: защита лучшего комплекта едва дотягивала до сотни, в то время как у меня древесный покров тянул аж на тысячу. Серпы и копьеца тоже оказались на проверку жалкими зубочистками: двенадцать-тридцать единиц урона, в лучшем случае – пятьдесят на особо тяжёлых экземплярах, которые требовали приличный уровень параметра Силы. Да уж. Как вообще выживает раса с таким убогим развитием?

Всех смельчаков вырезали: четыре трупа истекали кровью на каменном полу. Дождавшись, пока я осмотрю залу, Гай неуверенно спросил:

– Ну что, куда дальше, Штрих?

А идти как раз таки было куда. Два прохода зияли темнотой: подозреваю, они продолжались тоннелями. Ещё один выход, на противоположном конце помещения почему-то располагался метрах в трёх над уровнем пола. С него валил густой дым, аналогичный тому. Даже подходить не хотелось. Белая завеса стелилась по полу, но заполняла лишь дальний край, подозреваю, совсем близко, за плотной пеленой находился ещё один проход с хорошей тягой.

– Охотник, вещи мои где?

– Там, – потянулась тентакля к проходу справа, недалеко от нас.

– А выход, подозреваю, вот это? – указал туда, где, по моим предположениям, находилось сквозное отверстие.

– Да-да-да, – подтвердил пет мои догадки.

– Хорошо.

– Элита сидит здесь, – дополнил Охотник, указав на самый ближайший выход. – Но у них из твоих вещей ничего нет.

– Неудивительно, – сказал я, вспоминая, что говорили озёрные гоблины по поводу мелкой гражданской войны у местечковых царьков.

– Ну, так куда идём? – нетерпеливо повторил Рон.

– За вещами идём, эти мелкие бесы у меня топовый шмот отобрали.

– Топовый? Это как? – переспросил грифон, склонив набок голову словно филин.

– Хорошие вещи, говорю, были. Причём мои, честно заслуженные. Пойдём.

Мы направились в сторону проёма, где, по заверениям тентакли, прятались рядовые. Я замер перед проёмом, раздумывая, зажигать снова «Спутник Изивала» или нет? Это может помешать «Теневому Удару» Куся.

Слух уловил звук падающего на пол серпа. Рон, приложив палец к губам, начал красться в сторону звона. Половина Охотника тоже беззвучно направилась туда. Оба скрылись за плотными рядами оружейных шкафов у стены, а я остался наблюдать. Это кто такой отчаянный решил закрасться со спины?

Раздался предсмертный вопль и началась возня, видимо противник был не один. Спохватился я тогда, когда увидел стайку гоблинов, убегающих от цепких щупалец тентакли в сквозной задымлённый проход.

– Охотник, стой! – проорал я, но было поздно. Подошва питомца соприкоснулась с дымом, и тот замер, вытянувшись вверх словно гигантская пятерня и ощетинившись шипами.

Вот же блин.