Виктор достал финку. Пробует лезвие на остроту. Кожа незаметно лопается и выступает капля крови. Мужчина её слизывает и мрачно произносит:

— Скоро ты вволю её наглотаешься, — как к живому обратился он к ножу.

— Неужели всё же это правда? — вздохнул Алик, его козлиная бородка обвисла, панама сползла на затылок.

— Реальность… но мы её поменяем, — Виктор с силой вонзил финку в землю.

— Неужели придётся убивать? — вопрошает Алик.

Он как можно глубже засунул за пояс свой нож с кривым лезвием, словно захотел отсрочить надвигающиеся события.

— Обязательно, — оскалился Виктор и Алик сильно вздрогнул.

— Ты в спецназе служил? — робко глянул на него парень.

— С чего ты взял? — удивился Виктор.

— Так просто говоришь о таких вещах.

— А как о них рассуждать иначе? Или они нас или мы их. А в спецназе я не служил, но в армии был, даже пару раз из автомата стрелял, — улыбнулся Виктор.

— Сюда бы калаш, — вздохнул Алик.

Он наконец-то осмелился достать свой нож и с опаской рассматривает острое лезвие, словно увидел его в первый раз и понял, что им можно не только колбасу резать и это открытие повергло в шок.

— А ты служил? — озабоченно спросил Виктор.

— Студент я. У меня отсрочка от армии, но подумывал после универа отдать долг, — врёт Алик.

Парень неожиданно покраснел. Он сейчас почувствовал себя нашкодившим щенком перед матёрым волкодавом.

Виктор прекрасно понял его, но ни словом, ни жестом это не показал:

— Считай, что уже служишь, — неожиданно произнёс он.

У Алика холодеет в груди, но и вспыхивает непонятная радость. Появляется смысл в этой новой жизни. Он решительно надел панаму. Козлиная бородка энергично вздрогнула.

— Я готов, — решительно произнёс он.