К ним подбегают, склоняются к истекающему кровью человеку.

— Живой! Тащите его быстрее к Алёнке. Ты кто?

Виктора трогают за плечо.

— Человек, — говорит Виктор, усмехаясь банальностью этой фразы.

— Пошли. Ты весь в крови и вымок до нитки.

— Это не моя кровь, — Виктор поднялся и осматривает окруживших его людей.

— Спелеологи? — догадался он.

— Да. Мы из Питера… экспедиция. Но только Питера, наверное, уже нет, — выдавил из себя горький смешок крупный бородатый мужчина.

— Значит, уже местные, — пошутил Виктор.

— Невероятно точное и правильное замечание!

Худощавый парень в белой истерзанной панаме, в рваной штормовке, изготовленной из солдатского кителя, печально хохотнул.

— А много вас? — интересуется Виктор.

— Остатки человечества хочешь пересчитать?

Парень стаскивает с головы панаму, которая оказалась вовсе не белой, а только косящей под белый цвет. Вытирает потное лицо, кривится в насмешке, а в глубине глаз — солёная влага.

— Хотелось бы, — подыграл ему Виктор, — но моё любопытство вполне прозаично. Собак здорово отогнали, впятером, — он внимательно рассматривает крепких мужчин. — Но людей сложнее палками отгонять.

— Зачем людей? — грустно хлопнул глазами невысокий мужчина с залысинами на голове, — Я как-то не понимаю вашу мысль.

— А у вас все хорошо… в вашем лагере? — осторожно спросил Виктор.

— Странный вопрос, — цепко глянул на него крупный бородатый мужчина, — не ссоримся. Вот, силки приспособились на голубей ставить. Лягух ловим… так… почти не голодаем.

— Со стороны вас не навещают… из чужих? — не унимается Виктор.

— Ты не тяни… если хочешь что-то сказать, говори, — бородач внимательно изучает Виктора.