– Если мой отец узнает, что ты сотворил, он тебя с асфальтом сравняет, – поднимаюсь на носочки, но даже после этого я ниже ростом.

Гордей стискивает до боли мой подбородок и тянет меня вверх. Приложи он немного силы – и оторвет мне голову. Из глаз брызжут слезы, и я начинаю рвано дышать. Наши вдохи смешиваются, и это осознание шокирует меня. Вцепляюсь в его руку и пытаюсь разжать пальцы, но тщетно! Стальная хватка причиняет боль.

– Твой отец вкурсе, где ты, с кем ты, и он совершенно не против, – Гордей хищно скалится и ослабляет хватку, оттолкнув меня.

– Я тебе не верю, – голос предательски дрожит, сглатываю вязкую слюну, пытаюсь справиться с надвигающимся бедствием.

Не верю! Не хочу верить! Пока не услышу, как мне отец сам об этом говорит.

– Я не выйду за тебя!

В сердцах выкрикиваю в спину мужчине. Он замирает с рукой, занесенной над дверной ручкой. Слегка поворачивает голову, и я вижу только очертания профиля. За разговором даже не заметила, как стало темно…не разобрать ничего.

– У тебя нет выбора, кукла. Или ты выйдешь за меня, или твоя семья сдохнет в бедности. Выбор за тобой, Саша.

Гордей

С трудом сдерживаюсь, чтобы не задушить эту девку. Ненавижу! Вылетаю из спальни с диким желанием разгромить весь дом. Бесит до жути! Злит одни своим видом.

И вид её невинный…овечка нашлась. Рычу от злости. И угораздило ж так встрять.

Я и думать не могу, что можно так ненавидеть и хотеть одну бабу. Как наваждение какое-то…морок.

Трясу головой, чтобы окончательно выбить из головы образ этой недотроги. Невеста, мать его!

Слышу, как в кармане разрывается телефон.

– Да, – не утруждаю себя даже посмотреть, кто меня беспокоит.

Просто пытаюсь не слететь с катушек. Потому что на грани! Все мысли о том, в каких позах я буду драть эту козу. Как жестко я буду наказывать её за грехи отца.

– Привет, Гордей, – и этот голос посылает все мои попытки взять себя в руки к чертям.

– Чем могу?

Была б моя воля, вообще не отвечал бы на звонки этого человека. Но Иванов прочухает, что что-то не так, а для меня это лишняя головная боль. Он не должен понимать до последнего, кто я такой и чем ему грозит родство со мной.

– Как там Сашка?