Франковский свернул брошюру в рулон и сунул в задний карман джинсов, после чего вышел из кабинета, не сказав ни слова.

На освободившийся стул сел Блажей. Устроившись поудобнее, он принялся бессознательно копировать жесты Франковского. Они были похожи как две капли воды. Молодой, правда, был пощуплее, не такой мускулистый и еще не носил очков. Форма губ тоже была другой, изящнее, хотя, не исключено, что так только казалось из-за отсутствия щетины. Саша была более чем уверена, что они с начальником родственники. Идентичная мимика, жесты и эта поза мачо. Молодого от старого отличало также то, что Блажей, не в пример отцу, с первого взгляда действовал ей на нервы.

— Значит, еще раз, — начал Блажей тоном прожженного бюрократа. — Может ли кто-нибудь подтвердить вашу личность?

Взяв из принтера новый лист, он написал дату. Саша призадумалась, а потом пожала плечами.

— Пока нет. Вы нашли эту Данку?

— Дело в процессе. Пока у нас нет ничего, кроме ваших слов.

— Я разговаривала с пани Магдаленой Прус. Я говорила уже, что директора не было. Она с надеждой взглянула на дверь, которая все еще оставалась закрытой. — Мне кажется, что я выражаюсь ясно. Если вы найдете эту девушку, у нее будут мои документы.

Полицейский пропустил это мимо ушей.

— По поводу дубликата документов можно будет обратиться не ранее понедельника. До этого времени вы останетесь у нас. Сэкономите на отеле.

Залусская не верила своим ушам.

— Исключено, — возмущенно заявила она. — Машина не в розыске. Нет никаких оснований. Я знаю свои права. Максимум, что вы можете, — это оштрафовать меня.

— Вы представляетесь сотрудником следственных органов, — отчеканил Блажей. — Я проверил в базе. Вы не фигурируете в списках судебных экспертов. Вы также не состоите ни в польском криминалистическом союзе, ни в ученых советах ни одного из польских вузов.

— Потому что я пишу докторскую диссертацию в Хаддерсфилдском университете. Я позаботилась о том, чтобы моя фамилия нигде не появлялась. Профайл — это исключительно оперативная экспертиза. Мне нет нужды размещать свое фото на интернет-сайтах.

— Тем хуже для вас, — заметил Блажей. — Тем более что пани Прус тоже вас не знает.

— Что? — Саша не могла поверить в то, что услышала.

— Я только что говорил с ней. Она отрицает, что у нее был кто-либо, имеющий отношение к полиции.

Саше хотелось сказать молодому, что он просто патентованный придурок, который вымещает на других свои комплексы, но сдержалась, сказав вместо этого:

— Вы все это время проверяли меня, но даже не проверили, есть ли в клинике та девушка, не правда ли?

— Ее нет, — заявил он. — Сегодня утром она вышла с разрешения директора. Вы не могли встретить ее в парке. Все мимо. Ничего из сказанного вами не находит подтверждения. Мы не можем быть уверены в том, что вы не мошенница. Может, вам и удалось запудрить мозги моему отцу, но я на заграничные отксеренные бумажки не поведусь.

Он открыл дверь и крикнул: