Лейтенант окинул мужчин взглядом, оценивая такую возможность. Потом оглянулся, подхватил со столика практически уже пустую бутылку, одним глотком вылил в себя, и, приглашая махнул рукой:

— Пошли. Чё тут сидеть.

Выбежав из здания, все четверо рванули к машинам, открыли. Разобрали оружие, проверили, зарядились. Фёдор передал один топор Гене, оставив себе второй.

— Это нахера? — спросил лейтенант.

— Пошли. Очень действенное оружие должно быть. На крайняк. — ответил Фёдор.

Добежав до кордона, залегли рядом с другими бойцами за блоками. Фара с ближайшего к ним БТРа высвечивала вот какую картину: со стороны Москвы пёрла нескончаемая толпа мертвецов, постепенно выкашиваемая огнём из автоматического оружия, но, тем не менее, не ведающая страха и иных тормозов, она напирала на пост, рассасываясь и растекаясь на подступах по улочкам, отходящим от шоссе. На дороге уже лежал, шевелясь и дёргаясь, жуткий вал тел, разорванных пулями. Оба БТРа били в толпу редкими очередями, и тогда друзья видели, как разлетаются в клочья тела при попадании в них снарядов — пулями их можно назвать с натяжкой — как отлетают в стороны руки, ноги, головы.

— У вас гладкоствол — не тратьте патроны. — нагнулся и прокричал мужикам Алексей. — Если подойдут — вот тогда бейте своей дробью. И по сторонам внимательно, чтоб не просочился никто.

Фёдор кивнул. Пригибаясь зачем-то, к Алексею подбежал давешний майор.

— Ты на хуя этих сюда притащил? — крикнул он лейтенанту в ухо.

— Сами вызвались, тащ майор! — бодро прокричал тому Алексей.

— «Сами»! Вы, бойцы! От лейтенанта ни на шаг! — прокричал майор. — Топоры зачем? В атаку собрались?

— Никак нет! На крайний случай! — ответил ему Иван.

БТР, стоявший на той стороне дороги, вдруг, изрыгнув из труб, чёрный дым, развернулся и, набирая скорость, попёр прямо на мертвецов. Спустя секунду, он врубился в их мёртвую массу, меся их колёсами, и, перевалив через гору шевелящихся тел, настрелянных бойцами, начал разворачиваться прямо в толпе зомбарей. Те облепили машину и пытались карабкаться на броню. Некоторым это удавалось, и когда оживших мертвецов скопилось наверху уже изрядно, БТР прокрутил башню, стряхивая трупов обратно на асфальт. Стрельба прекратилась и бойцы, привстав из-за блоков, наблюдали единоборство техники и смерти. Из второго БТРа вылез боец, что-то прокричал майору, тот махнул рукой, и машина устремилась на помощь товарищу. В течении получаса два бронированных чудовища вертелись и трамбовали колёсами останки тех, что ещё с утра жили и были гражданами этой страны, которых эта броня была призвана защищать. Однако жизнь — или смерть? — внесла свои коррективы, и вот теперь, они встали по разные стороны той полосы, которая отделяет тех от других, живых от мёртвых. Полчаса продолжалась эта кровавая вакханалия, и кто-то из бойцов попытался заснять происходящее на мобильный.

— Не надо. — закрыл его телефон майор. — Уважай их смерть, Степанов…

Когда всё было кончено, всем стало страшно. Некоторых рвало. Да, зрелище было неприглядным — куда там дебильным американским кинорежиссёрам, намывшим миллионы на фильмах о зомби. Реальность была куда страшнее. В свете фар на башнях БТРов на подъезде к посту всё было залито кровью, заляпано мозгами, останками, куда ни глянь — везде валялись головы, конечности, мясо, кости. Даже звукоизолирующие щиты, ограждающие трассу от городка, были все в кровавых подтёках и ошмётках плоти. Все, опустив оружие, стояли и смотрели не проронив ни звука. Первым нарушил молчание майор:

— Технику отмыть. Найти бульдозер — где хотите — и сгрести…. ЭТО прочь… и сжечь.

Оставшиеся покойники, щемясь, отступали обратно. Этой ночью сила и удача были не на их стороне, но друзья понимали — это временный успех. Вернувшись в штаб, сели молча, поставив оружие рядом со стульями. Спустя некоторое время в штаб ввалился майор, сопровождаемый Алексеем и другим, незнакомым мужикам, лейтенантом. Расстегнув и сняв каски, офицеры присели за стол к друзьям.

— Ну как вам кино? — ехидничая, спросил майор. — Выпить осталось?

— Сейчас добудем. — Иван встал и отправился к машине. Вернулся он с двумя бутылками водки, консервированными овощами в банках и всё той же колбасой.

— Да у вас тут ресторан! — обрадовались офицеры.