Женщина на том конце провода понимающе ухмыльнулась и ехидно промолвила:

– Опоздали, барышня! Он сегодня только в дневных спектаклях играл.

– Как так – в дневных? – огорчилась «поклонница».

– Да вот как-то так! – непринужденно отозвалась трубка. – В одиннадцать и четырнадцать.

– Получается, его сейчас в театре нет? И сегодня не будет? – почти прорыдала Татьяна.

– Да с чего ему быть-то? – рассердилась женщина. – Я вам русским языком объясняю: в вечернем спектакле Пожидаев не занят! Все, у меня люди!

В трубке запикали короткие гудки.

– В театре его нет. Пойду проверю, дома ли наши голубки.

– Угу. – Дина сжала кулаки и со свистом втянула воздух.

Татьяна вышла из квартиры и спустилась на первый этаж. Нужно было проверить, на стоянке ли красный «Лексус». Если автомобиль там, это почти со стопроцентной вероятностью означает, что Жан и Азалия дома.

Внедорожник, похожий на большое опасное животное, стоял на своем месте, и Татьяна поспешно вернулась домой.

Дина, которая караулила возле порога, включила свой телефон, который уже с конца марта не подавал признаков жизни и лежал на дне сумочки, прихваченной Татьяной. Днем она его предусмотрительно зарядила. Номер Жана был одним из последних в списке вызовов. Девушка сразу нашла его, но никак не могла решиться набрать.

Татьяна взяла ее ладонь в свои руки. Ладошка была ледяная и влажная.

– Не бойся, я с тобой, – ободряюще проговорила она и в очередной раз подумала: «Только бы Дине не стало плохо. Если она перенервничает и съедет с катушек, я себе этого не прощу!»

Дина натянуто улыбнулась в ответ и быстро, не давая себе времени на колебания, нажала кнопку вызова. Во время короткого разговора голос ее дрожал и срывался, но это только придавало правдоподобия, поскольку было вполне объяснимо.

– Алло! – взволнованно отозвался Жан. – Кто говорит?

Татьяна не сомневалась, что Азалия в этот момент так же прильнула к плечу любовника, как она сама – к Дининому, пытаясь услышать все своими ушами.

– Я. Узнаешь?

– Узнаю, – помедлив, ответил Пожидаев. – Ты где, Манюня?

– Не смей называть меня так! – вырвалось у девушки. – Тебя не касается, где я! Вам, конечно, хотелось бы, чтобы меня и вовсе не было!