— Кто бы говорил.

На протяжении минуты она только и могла, что смотреть на воду, слушать, как волны бьются о берег, пока ее воспоминания возвращались. Она много работала над тем, чтобы спрятать их глубже. Требовались некоторые усилия, чтобы вернуть их.

— Его звали Чарли, — начала она. После этого рассказывать стало легче, чем она ожидала. Она рассказала Джону все. О смерти своих родителей и ее последующей жизни с бабушкой. О винограднике, о каждом плоде, каждом цветке и каждой дубовой бочке; о том, как вино, которое они получали, становилось такой же ее частью, как кровь, которая текла по ее венам.

Воспоминания о ее родителях было тем наследием, которое осталось у Эвы.

Затем она рассказала о смерти ее бабушки. О Чарли. Уильяме Рейнхарде. О потери всего.

К тому времени как она закончила, она чувствовала, что ее сердце как будто зажато в тисках. Слез не было. От них она избавилась давным-давно. Но отчаяние все еще было здесь и одиночество, скрывавшееся в уголке ее сердца, просачивалось наружу словно ил.

Джон удивил ее, когда взял ее за руку. Его кожа была теплой и сухой.

— Прости меня, — мягко сказал он. — Ублюдки.

Она сделала глубокий вдох и кивнула.

— Ага.

— Ты должна заставить их заплатить. Восстановить баланс.

Она подняла глаза на него, их взгляды встретились. Ее бедро, обнаженное под халатом, прикоснулось к его, одетому в тренировочные брюки, и электрический заряд пронзил ее до самого сердца.

— Да.

Он сжал ее руку.

— А что насчет тебя? — осторожно спросила она.

Они все были израненными, разбитыми, злыми. Эва, Рина, Круз, даже молодая женщина, которую они все называли Джейн. Все знали, что Эвой движет решимость. Риной ярость. А Крузом — желание защитить Рину. Ну а Джейн — смертоносная сила.

Но Джон оставался загадкой. Казалось, что всегда замкнутый и державшийся на расстоянии, Джон находил общий язык только с Эвой. И все же она была удивлена, когда он начал говорить.

— Ее звали Кортни, — тихо произнес он. — Любовь всей моей жизни. Мы собирались пожениться.

Эва была ошеломлена как его признанием о том, что он был помолвлен, так и непривычной ей вспышкой ревности, которая последовала за этим признанием. Она сжала его руку, заставляя его продолжить.

— Расскажи мне.