***
Мой разум проснулся первее, чем все тело. Витая в темном пространстве, я ощущала темплые прикосновения к коже. Оно то сжимало меня, то разжимало. От этой теплоты было хорошо и спокойно, но не менее странно. Я попыталась открыть глаза и пошевелить рукой, но тело отказалось в подчинении. А примыкающий жар продолжал расслаблять. Окутывал своей негой блаженства и топил в омуте странного удовольствия. Сознание где-то неторопливо плавало пока я не вспомнила Проклятого.
Приятные ощущения ту же сменились на панику. Я пыталась пошевелиться, но тело все так же мне не подчинялось. За одно мгновение вдруг стало холодно. Я ощущала себя тяжелой и неподъемных частью пространства. Меня что-то сдавливало с двух сторон. Мысли метались в голове, в надежде, что мне удастся пошевелить хоть пальцем. Но меня все время тянуло куда-то в пропасть, словно я не спала вечность. Тело продолжало покоиться в снах, тем временем как мой разум блуждал по ледяной темноте. А потом, собравшись с силами, я завизжала и замахала руками. Ощущения были, как будто я взлетела, а потом начала падать с удивительной скоростью.
Распахнув глаза, яркий свет кристаллов тут же поспешил меня ослепить, даже сквозь темную занавеску. Запах шалфея ударил в голову словно дурман. И не успев опомниться, меня тут же грубо сгребли в охапку горячие руки. Сердце ёкнуло, стремительно отправившись к пяткам. Пятой точкой я ощутила Бездна весть что! И стало определенно стыдно!
– Это вы? – перепугано вскрикнула, пытаясь высвободить саму себя из лапищ Бога. Нахмурив брови, Бог проложил по мне ледяную дорожку недоверчивого взгляда. Что-то мне подсказывало, что он сегодня в плохом расположении духа.
– А кого еще ты ожидала увидеть в моей постели? – злобно фыркнув, уставился куда-то ниже моего подбородка. Оказалось, что его взгляд завис где-то на моей груди. Осознав, что нахожусь перед Богом совершенно голая, резко схватила тонкое одеяло и натянула его на себя, стараясь прикрыть все важные стратегические места, в то время как места Бога тут же засветились перед моими глазами.
– О милостивый Хаос! – чуть не поперхнулась.
Я не могла это увидеть! Мне почудилось!
Накинув на него ткань, оказалась снова обезоружена. В этот раз на помощь мне пришел балдахин. Он был все так же красив. Не балдахин…Бог! Рельефное тело, что прослеживалось даже под тканью. А главное, что это самое тело было в полном порядке. Осознав это, выдохнула спокойно, а мой взгляд продолжил трогать Бога, чтобы убедиться, что он все такой же красивый. И целый. Если я, конечно, правильно все разглядела.
Он приподнялся, и ткань съехала на бедра, словно стекла по мускулистому торсу, как густая жидкость. Я сглотнула, подглядывая одним глазом. Любопытно жуть!
– Вы сами мне выделили эту комнату!
– Ты в моей постели, – снова суровым, холодным тоном прямо по сердцу. Обида накатила как волна. Я задышала часто, понимая, что вот-вот, и я разревусь. А когда я реву, меня очень долго никто не может успокоить.
– О, Бездна! – сорвалось из его губ. – Плачущая дева – горе Проклятому Темному Богу!
Поток слез, как открытый кран холодной воды, стремительно вытекал из меня в надежде затопить жалостью того, кто озлобленно смотрел на меня. Но он и бровью не повел! Смотрел и ничего не предпринимал! Бесчувственный бармаглот! И я ничего не могла с собой поделать. Потому что только отец мог меня успокоить, заточив в свои объятья. Сейчас мне ничего не оставалось, как вдоволь выплакаться, если Проклятый так и продолжит смотреть на меня своими красными глазищами, вместо того, чтобы… ну, не знаю, обнять, например?