— Милые дамы, вы обе должны уйти сию же минуту! — Джеральдина бежала впереди, Макс рядом с ней, а Сет, вернувшись в свою форму Фейри, следовал за ними по пятам.

Тени закружились по всему стадиону, когда Лавиния прорвалась сквозь отступающих повстанцев, разрубая их своей свирепой силой, которая казалась сильнее, чем когда-либо прежде, заставляя землю содрогаться под нашими ногами.

Лайонел внезапно взлетел в небо в форме Дракона, прижимая одну обрубленную переднюю лапу к груди, а за ним устремилась толпа Драконов, перекидываясь и защищая его, пока летели над толпой, выпуская струи огня из своих легких.

Орион выставил щит, а я с усилием вытолкнула из себя магию, отчего у меня затряслись ноги, помогая ему защитить нас, Макс, Сет и Тори тоже добавили свою силу. Калеб выскочил из темноты навстречу нам, и мы пропустили его внутрь как раз перед тем, как щит полностью закрылся.

— Где, черт возьми, Дариус? — спросила Тори, пока Орион искал его на трибунах.

— Его здесь нет. Он куда-то ушел с Габриэлем, — сказал Сет, применив магию земли к своим ногам, прикрывая свои причиндалы парой штанов из листьев.

— Идемте, честные воины, мы должны отступить, чтобы мы могли жить и сражаться еще не один день! — приказала Джеральдина.

Ксавьер завывал на нас с неба, проносясь над головами, его крылья неистово бились, рог был окровавлен, а глаза свирепы.

Данте рыкнул на нас с приказом, рывком повернул голову к себе на спину, веля нам залезать. Мы вскарабкались на его спину, а Орион прижал меня к своей груди, и я обхватила Тори спереди.

Данте взмыл в небо, пока мы все продолжали прикрывать его, а я в полном отчаянии смотрела на кровавую бойню внизу. Амфитеатр горит, а повстанцы спасаются бегством. Розали Оскура завывала, ведя своих Волков через дворцовую территорию, а огромный золотой Лев помчался посреди стаи с целой группой людей, цепляющихся за его спину.

Тени поглотили весь стадион внизу в демонстрации силы, настолько огромной, что страх разлился в моей груди.

— Что сделал Дариус? — тяжело спросил Орион, наклонившись вперед, показывая мне свою левую руку, на которой больше нет метки Льва.

Я вздохнула, прижавшись к нему и сестре еще крепче, чем прежде.

— Понятия не имею, — ответила Тори, показывая нам голый участок кожи на своей руке, где когда-то был знак зодиака Лайонела. Слезы надежды залили мои глаза, и я взмолилась, чтобы этот день принес хоть что-то хорошее.

Вспышка силы пронеслась через отпечаток ладони, оставленный Лавинией на моем бицепсе, и сдержала вздох, прижимая его, прикусив губу от зловещего ощущения проклятия.

Орион прижался губами к моему виску, затем заговорил мне на ухо. — Что бы она ни сделала, я сделаю все, что в моих силах, но исправлю это, Голубок. — Мое сердце сжалось, когда я прижалась к нему, с трудом веря, что мы оба выбрались живыми из этой ямы.

Лайонел с ревом промчался по небу, заметив нас, и бросился в погоню с Лавинией на спине, а вокруг нее простиралось бесконечное пространство теней.

Я взмахнула рукой и направила всю свою магию в наш объединенный щит, готовая сражаться, если придется, и молясь, чтобы мы смогли обогнать их.

Ксавьер летел рядом с нами, его крылья неистово бились, он не отставал от Данте и оставался под защитой нашего щита.

Драконье пламя выплеснулось в нашу сторону, когда верные ему Драконы помчались за ним строем, мы оказались в бегах от целой армии, и только наш объединенный щит стоял между нами и смертью.