Кара последовала за Эммой, резко свернувшей вниз в сырой, пустой туннель, и побежала по едва освещенному коридору.

- Вперед, - прошептала Эмма. - Мы не можем вернуться тем же путем, которым попали сюда; куржане разместили там главный наблюдательный пост, но я уверена, что видела черный ход. Кара пожала плечами и, чтобы не отставать, увеличила темп, тяжело передвигая ногами по земле, которая быстро перешла в грязь. Они углубились в полумрак, освещенный лишь слабыми люминесцентными лампами, установленными через каждые десять футов[21]. Каре казалось, что она уже целую вечность в этом подземелье.

Женщина снова попыталась связаться с Таленом, но это обернулось тупой пульсирующей болью в висках... Блин, что он такое сделал? А виноватый тоненький голосок в больной голове нашептывал, что это всего лишь реакция Талена на ее бегство, ведь она помчалась на встречу с его смертельным врагом, и гнев был оправдан. Возможно. Но всё равно это не причина устраивать ее мозгу короткое замыкание.

Голос в темноте впереди них заставил сестер замереть.

- Сюда, Матре, южный туннель перекрыт, - послышался зычный голос куржанина.

Кара прижалась к каменной стене, и стекающая по ней вода, пропитала рубашку.

- Отмычка еще с тобой?

- Да. - Эмма украдкой огляделась. - Нам придется вырубить его. Не время сейчас возвращаться в комнату.

- Знаю. Он наверняка вооружен, и если мы собьем его с ног, я смогу забрать пистолет.

- Держись со своим ребенком в стороне, - огрызнулась Эмма. - Пригнись.

В туннеле эхом прозвучали шаги, и беглянки присели на корточки.

- Надо воткнуть отмычку ему в шею. - Кара близко наклонилась к уху сестры. - Ты должна попасть в яремную вену и обезглавить его.

- Не хочу даже знать, откуда тебе такое известно, - ответила Эмма так же тихо.

Капли воды, падавшие на камень и стекавшие в лужу грязи, звучали в такт приближающимся шагам. Сестры сидели в темноте, как загнанные звери, готовые к броску. Обе были настроены решительно, и когда показались ступни куржанина, Кара, выбросив ногу, ударила солдата, и тот, с изумленным кряканьем, упал в грязь. Эмма прыгнула вперед и вонзила отмычку ему в шею, а в это время Кара потянулась к ярко-зеленному пистолету. Зашипев, солдат махнул когтистой рукой и отбросил Эмму к ближайшей стене, затем поднялся на ноги и выдернул окровавленное оружие из своей шеи.

Он двинулся к Каре, и в тусклом свете сверкнули его острые смертоносные зубы. В ответ женщина подняла пистолет и нажала на курок, но оружие лишь зашипело в ее руках. С рычанием, Кара изо всех сил постаралась сосредоточиться на образе сердца куржанина и попыталась парализовать орган психически, опираясь на силу Талена, которая, возможно, перешла к ней. Солдат охнул и споткнулся, фиолетовые глаза расширились – ей все-таки удалось замедлить его шаг. Затем с яростным воплем, он стряхнул ее контроль и снова пошел вперед.

Закричав, Кара нажала на курок, и на этот раз оружие выстрелило. Солдат захрипел и отлетел к каменной стене, а Кара продолжила стрелять прямо ему в шею, пока куржанин не упал на землю - она подходила всё ближе, сжимая пистолет так сильно, что пальцы почти онемели. Эмма неясным силуэтом рванула к ним и выхватила у мужчины из-за пояса нож, в то время как Кара сместила цель и теперь стреляла куржанину в голову.

Плоть разошлась, и брызнула кровь.

- Вонзи нож ему в шею, - прошипела женщина, продолжая стрелять.

Хрипло всхлипнув, Эмма нанесла солдату удар в шею, отвернувшись от брызнувшей ей в лицо крови. Вновь обратившись взглядом к мужчине, Эмма попыталась выдернуть клинок, но безрезультатно. Кара заткнула пистолет за пояс брюк и наклонилась, чтобы обеими руками помочь сестре, но лезвие не двигалось.

- Когда такое проделывал Тален, это казалось легким, - хмыкнула она, потянув со всей силы. Нож неподвижно застрял в твердых тканях шеи солдата.