Леви отправила запрос днем. Чтобы ей предоставили данные о всех случаях распознавания системой номеров Хейла. А также всех других транспортных средств, проехавших за Хейлом в течение двадцати секунд.
Это было огромное количество информации. И единственная настоящая зацепка, что была у Леви.
Материал положили ей на стол, когда она была еще дома: камеры зафиксировали номер Хейла 648 раз. Таким образом, можно было проследить весь путь его «БМВ» от Лондона до Солфорда. Помимо этих 648 ей принесли еще десятки тысяч снимков машин, проезжавших те же камеры в течение двадцати секунд после Хейла.
Леви не интересовали машины, которые миновали лишь некоторые из этих камер. Ей нужна была та, что миновала их все.
Поиски продолжались уже почти два часа.
Леви пришлось переработать гигантское количество информации. Для начала она скрупулезно выписала все машины, зафиксированные первой камерой, мимо которой проезжал Хейл. Потом перешла ко второй, удаляя из списка те машины, которые не проезжали мимо нее. Потом то же самое с третьей. Потом – с четвертой.
В четыре ночи, когда у Леви зазвонил телефон, она уже добралась до пятисотой камеры. В ее списке оставалось всего шесть машин.
Леви взглянула на часы. Рановато для звонка.
Она взяла телефон и приложила его к уху.
– Алло?
– Это Джоэль Леви?
Голос звонившего был властным. Требовал внимания.
– Слушаю.
– Меня зовут Джо Демпси. Я из Бюро международной безопасности США, и мне нужно поговорить с вами по поводу Майкла Девлина.
Семьдесят три
Майкл посмотрел на часы.
04:15 ночи.
К Бруквудскому кладбищу он подъехал ровно в четыре. И его Omega, и часы на приборной панели «Ауди» показывали одно и то же время. Если они и ошибались, то меньше чем на минуту. Погрешность, которую Карл Хёрст не мог ему не позволить.
Указания Хёрста заканчивались тем, что Майкл должен был в четыре часа появиться на кладбище. И все. Майкл выполнил их в точности и десять минут ждал у ворот. В кромешной темноте.
Как агнец на закланье.