Лаки помотала головой. Откуда взялась эта навязчивая мысль, что придётся бежать? Кто нашёптывает? Лаки проверила охранные контуры — нет признаков внушения. Впрочем, она сама сейчас — наилучший охранный контур. Жаль, что на таком расстоянии не получается обнаружить, куда же подевалась охрана комплекса.

Профессор вытер пот со лба платком. Интуиция не подвела: все инструкции категорически запрещали брать с собой гражданских — а именно к ним сейчас относится Галина — на боевые операции. Но выходит, Галина опять спасла им жизни: несколько раз, во время поспешного отступления, они обнаруживали, что светящиеся метки расходятся по нескольким направлениям — кто создал эти ложные пути, неизвестно — и Галина безошибочно, с первого же взгляда, обнаруживала подлинную: что-то всё ещё происходит на базе Ману, её карта продолжает меняться. Они ворвались в морг — в него борги отчего-то не телепортировались — и успели покинуть его через коридор прежде, чем неизвестные нападающие выбили дверь. Травматург успел активировать «прощальный привет», теперь коридор на базу Ману открыть невозможно. Морга там больше нет.

— Скажите, почему так важно было найти эту штуку? — спросила Галина после того, как Док провёл экспресс-анализ — всех обследовал трикордером и, по-старинке, мобильным диагностом. Остался доволен.

Она указывала на карту памяти, которую Профессор принёс с базы Ману. Когда и каким образом двойник Шефа успел подложить её туда? Чьими руками?

— Профессор Банах упоминал про неизменяемые записи?

Галина отрицательно покачала головой.

— Тогда вкратце: есть задача создать запись, которую невозможно подделать. Вы уже знаете про путевые метки: эти номограммы вас учат изображать в первую очередь, при помощи подручных материалов. Живут долго, тратят мало энергии, их легко прочесть. Одна беда: их может исправить посторонний, если владеет технологией создания путевой метки более глубокой рекурсии. Как бы вы поступили?

— Создала бы контрольную сумму. Не знаю, зашифровала бы с ключом, который никому не известен.

— Верно. Так и делается. Опускаю технические подробности: неизменяемая запись содержит множественные контрольные суммы. Конечно, её можно модифицировать, но тогда вы это сразу же обнаружите, для создания убедительной подделки потребуется вычислительная мощность, которая не всем доступна.

Галина усмехнулась.

— Вы подумали про «ржавое время», понимаю. Верно, искин в состоянии подменить всё, что угодно. При условии, что обнаружит: чтобы отыскать неизменяемую метку, потребуется второй ключ, для обнаружения её присутствия. Перехожу к сути: это доказательство того, что настоящий Шеф лежит у нас в «холодном мешке», — указал Профессор на отсек, который сейчас служит импровизированным моргом: там тело двойника Шефа, и всех трёх выведенных из строя боргов.

Галина вздрогнула. Ральф положил лапу на её колено, и тихонько поскулил.

— Я справлюсь, Ральф, спасибо. — Галина погладила пса по голове. — Кто же тогда общался с нами всё это время?

— Предполагаем, что это аватар того, кого мы называем сейчас Чёрным Человеком.

— И всё это время он был на высоком посту, знает про все наши технологии и события, бывал всюду, где были мы?

Профессор кивнул и развёл руками.

— HODE обладают технологиями, которые нам пока недоступны. Одно скажу: теперь мы знаем, как именно он маскировался. Повторить тот же трюк ему будет намного сложнее, впредь будем умнее.

— Если выживем, — уточнила Галина. — Ужас. И что сейчас происходит? Что же нам делать?

— Подконтрольные Аватару борги попытались захватить ключевые базы, основные узлы коммуникации. Попытка провалилась, код дезактивации обезвредил боргов — к нему они не могут пока адаптироваться. Есть потери, несколько баз было захвачено или уничтожено, и мы…

— Профессор, это важно. — Травматург поднял руку и помахал ею. — Оракулы сообщают, по «локации 404» готовятся нанести ядерный удар. Ожидаемое время запуска — от пяти до десяти минут, после запуска у нас будет две минуты, чтобы покинуть «Дом Эшера».