Про куражливые интерпретации некоторых своенравных товарищей, обладающих властью над текущим моментом, обычно говорят так: «… и непонятно было, шутит он или говорит всерьез…»

А тут вдруг всем стало понятно: не шутит!

Секьюрити от неожиданности синхронно разинули рты. Ребята тертые, вроде бы всякого повидали, а вот поди ж ты…

— Я живым не дамся, — угрюмо пробормотал пленник. — Лучше сразу валите…

— Да тебя вообще никто не спрашивает, — Эдик брезгливо дернул щекой — как мошку согнал — и задумчиво качнул в руке телефон. — Так…

— Погоди, — вмешался Лев Карлович. — Я не понял… Ты из-за каких-то ста штук хочешь человека угробить?

— В наше время и за меньшее убивают, — Эдик глумливо хмыкнул. — Я знаю людей, которые за такие бабки целый детсад вырежут — глазом не моргнут. А потом, разве в деньгах дело?

— А в чем?

— В том, что этот хрен с бугра мне в душу плюнул, — Эдик обернулся к пленнику и глянул на него так пронзительно, что все присутствующие невольно вздрогнули. — В общем-то, даже и не в тачке дело… Просто я ее под себя подгонял, потратил на это уйму времени. Я привык к ней, полюбил, как женщину… А теперь, значит, мне целый милицейский генерал советует не падать духом — потому что, типа, я не один такой! У многих, типа, больших людей тачки угнали и потом хрен нашли… Не, вы прикиньте: он мне вот это советует! Значит, пусть какой-то там чмошный отмороз катается на твоей красавице… А ты, типа, размажь плевок по всей роже и ходи себе!!!

На последних словах Эдик аж взвизгнул от злобы. Секьюрити дружно потупили взгляды и втянули головы в плечи. На лице инструктора явственно читалось одно желание: умереть быстро и безболезненно.

— Эдик…

— Ну?

— Ты меня уважаешь?

— Не, а вы-то тут при чем? Ваша тачка на месте. А, вы насчет часов? Да я отдам, вы не думайте… Вот…

— Эдик, я вопрос задал, — Лев Карлович решительно отстранил протянутые часы. — Оставь, у нас тут явный форс-мажор, так что пари недействительно… Ты меня уважаешь?

— Могли бы и не спрашивать. Не знаете, как я к вам отношусь?

— Понял, спасибо. Тогда вот что… Эдик, продай мне его.

— Вот это? — Эдик ткнул пальцем в инструктора и скривил личико в недоуменной гримасе. — Оно же абсолютно никчемное! Полный ноль. Зачем оно вам?

— Зачем? Понятия не имею. Просто «оно» — это живой человек. Понимаешь?

— Ну, живой — это ненадолго, — Эдик нехорошо ухмыльнулся. — Это очень легко исправить… Вообще, ума не приложу, какой вам от него толк будет…