И направился прямиком к главе администрации (типа, мэру). Там всё рядом, на одной площади.
Глава, однако, проявил политическую близорукость: на Васину дружескую критику в адрес недобросовестных коммерсантов и «якобы» покрывающих их правоохранительных органов отреагировал болезненно, не в тему разорался — так, что забрызгал слюной портрет Президента, и в конечном итоге вызвал милицию.
Васю взяли. Ну вот, допрыгался, военный. Тебя же предупреждали — иди, и не просто иди…
Посадили военного под замок, термос с молоком отняли, а обыскать не удосужились. Ничего себе, разбаловались хлопцы на вольных деревенских хлебах! Это как же надо деградировать, чтобы при «приёме» офицера войсковой разведки не обыскать его?
Вася дождался, когда всё стихнет, и передал по рации Петрушину — дословно:
— Повязали. Сижу в ИВС. Молоко забрали, скоты! Прими меры…
Охранник в коридоре это дело услышал, рацию отняли… Но было уже поздно. Раньше надо было головой думать.
Минут через сорок в посёлке Вознесеновка Московской губернии как-то сам собой, тихо, бескровно и очень естественно, случился тривиальный государственный переворот…
Да, вот до сего момента — это было со слов Петрушина и Васи, а всё, что далее, Иванов сам видел, своими глазами.
Однако давайте по порядку.
Утречком в штаб-квартиру подъехал Петрушин, привёз на подпись документы и доложил о ситуации. Иванов машинально подмахнул заявки на продовольствие и матбазу, вполуха слушая доклад Петрушина, добрался до первого протокола допроса, пробежал его глазами… Тут он понял, о чём рассказывает начальник отдела физической защиты, и волосы у него встали дыбом. Да и на голове тоже.
За ночь Петрушин провёл следствие по своей индивидуальной методике (те, кто с Петрушиным знаком, сейчас, наверное, глумливо хмыкнули). И знаете, как ни странно, все добровольно признались. Хором. В чём? Ой, да чего там только не было!
В общем, мафия там у них. Зал игровых автоматов, оказывается, на пару держат сын главы и зять начальника отдела. Но это только начало, это строго по существу дела. А дальше раскол пошёл по всем пунктам, включая события пятилетней давности. Махинации с «социальными» деньгами, подпольный спиртзавод (теперь понятно, куда у них уходит всё зерно и свёкла), незаконная продажа цыганским наркобаронам не принадлежащего посёлку брошенного городка воинской части, хищническая вырубка реликтового леса в заповедной зоне, незаконная продажа государственной земли возле водохранилища богатеньким дачникам, сановное браконьерство на том же водохранилище… и ещё двадцать пять пунктов примерно в том же ключе. В общем, нормальный набор должностных злоупотреблений, присущий всем без исключения административным образованиям. В принципе можно либо расстреливать без суда и следствия, либо привычно махнуть рукой — чего уж теперь, у нас ведь все так делают…
— А это что такое? — Иванов добрался до заключения экспертизы ДНК.
— Ну, это липовое, — Петрушин смущённо зарделся. — Оперов-преподов попросили, они состряпали. Но сами поймите — где я ночью возьму эксперта?
Оказывается, Вася сказал, что глава администрации в его присутствии оплевал портрет президента. Теперь, ко всему прочему, главе инкриминировали оскорбление символов государственной власти действием. И за это его, как и всех остальных районных чиновников, за прочие гадости, по совокупности, надлежало расстрелять до исхода текущих суток. Вот постановление, извольте ознакомиться и подписать. Да, ещё неплохо было бы комитетскую печать поставить — для большей солидности…
Постановление было выполнено в соответствии со всеми требованиями штабной культуры, на фирменном комитетском бланке (Петрушин с Васей заявки на продовольствие, боеприпасы и матбазу на них печатают).
— Женя…
— Да, Сергей Петрович?
— Ты совсем навернулся, друг мой?