Тот рухнул вниз как подстреленная лань. Нелепо взмахнул руками, издал крик испуганной чайки или болотной выхухоли. А Ксин тут же бросился искать себе новую жертву.

— Я вас научу, свиньи, как постичь гармонию Вселенной! — Орал он и отвешивал поджопники взвизгивающему Иккагецу. Тот пополз, словно улитка или черепаха, спрятался за опрокинутый ранее котел. Не помогло. Куратор надел медную посудину с остатками каши несчастному вору на голову, после чего изобразил из получившийся конструкции индейский там-там.

ТА-А-АМ, — Отзывался многострадальный котел.

— УИ-И-И, — Подражал животным Ма в такт ритмичным ударам.

"Ага, все ТАМ будем", — Тоскливо подумал Саргон, когда рыщущий взгляд Ксина зацепился за выглядывающий из-под шконки рукав.

— А-А-А-А-А! Гу-у-унцзы-ы-ы! — Заорал он, когда бушующая, неостановимая сила вцепилась в его пятки и рывком подняла над собой.

"Так вот, что чувствовал Ахиллес, когда его мать окунала в Стикс", — Меланхолично подумал Саргон. Ксин, тем временем, раскрутил его на манер греческой пращи и швырнул вглубь казармы. С мощью, выдававшей в нем истинного Гектора.

Летящий болид удачно сбил сразу три кегли: Ваня, Камея и Акургаля. Благо, на этом горячая фаза древнекитайского б(о)улинга подошла к концу.

После сбитого страйка, слегка успокоившийся Чжэнь напоследок пнул Каня, отвесил ему подзатыльник, плюнул в чью-то порцию с кашей и вышел из казармы. Лишь бросил напоследок:

— Жду вас ровно через два кэ на Насыпи. Опоздавшие пожалеют, что вылезли из чрева той гнилой колоды, из-под которой достали их отцов-слизняков!

Тишина продолжалась еще целую минуту, пока даже самый острый слух не мог больше различить его демонстративно громыхающих шагов.

— Разбуди нас завтра пораньше, десятник, — Прохрипел Камей в полной тишине. Остальные лишь согласно закивали головами, как глиняные болванчики.

— Ха! А вы еще кричали на меня за то, что накладываю еду раньше, чем она приготовилась, — Хмыкнул бледный как полотно Кань, после чего подошел к чудом нетронутой тарелке и принялся жадно забрасывать малоаппетитную массу себе в топку.

— Он же плюнул туда, — Непонятно зачем сказал Саргон. Остальные посмотрели на него, как на идиота.

— Еда есть еда. Как говорил Чжуан-цзы… — Прокряхтел Вань, но его быстро прервал Камей.

— … Если тебе плюнули в тарелку, поблагодари за приправу.

— А если помочились? — С возвращающимся энтузиазмом спросил неугомонный Кань.

— Молча ешь. Без благодарностей, — Камей закосолапил к выходу, на ходу пожевывая какой-то корешок, — Давайте там побыстрее. Мне не хочется учить урок дважды.

Саргон вздохнул, кое-как поставил Юншэна на ноги, а затем направился вместе со всеми к выходу. Испуганные, трясущиеся рабы потрусили следом. Лишь Айра подошла к нему почти вплотную и протянула широкий лист с тремя рисовыми колобками на нем.

— Господин, эта неумелая рабыня успела приготовить… — Она не договорила, так как попаданец уже цапнул один из трех и с довольным чавканьем отправил себе в рот.