Я сложил руки рупором вокруг рта и крикнул по-английски:

– Дело сделано, мы нашли Алекса! Он жив! Всем спасибо, все свободны. Премия выплачена.

Первые ряды растерялись, но быстро смирились с гибелью мечты. Самые упертые требовали, чтобы я доказательно подтвердил или опроверг новость. Кое-кто утверждал, что располагает крайне важной информацией, и соглашался на меньшее вознаграждение. Я благодарил их за доброту и участие. Они настаивали, а я отвечал, что объявление утратило актуальность.

Разочарованные граждане медленно расходились, неся тем, кто стоял сзади, дурную весть: Александр обнаружен, живой и невредимый, благодарение богам. Толпа остывала и неохотно рассеивалась, люди швыряли на землю ставшие бесполезными газеты, и тысячи страниц покрыли улицу многоцветным ковром. Машины и рикши так резко рванули с места, что зазевавшиеся претенденты на награду запрыгивали на тротуар, чтобы не попасть под колеса.

– Убирайтесь! – рявкнул Банерджи. – Вон! Я не хочу вас видеть и слышать, никогда, понятно?! Будь прокляты ваши бредовые идеи! Вы разрушили репутацию, которую я зарабатывал тридцать лет. Я подам на вас в суд и потребую компенсации за моральный урон и деловой ущерб! Моя телефонная линия полетела, поч та переполнена. Я предупреждал, но вы считаете себя самым умным и ловким. И вот результат. Я найду маленького придурка – своими методами! Валите отсюда! Возвращайтесь домой!

Я хотел оправдаться, но Виджей Банерджи не дал мне и слова вставить. Он вещал, как трибун, взывал к стажерам, обличал мою дурость и слепоту. Я хотел сказать, что очень сожалею, но он был в ярости и не желал слушать.

Я смирился и пошел прочь с Коннот-Плейс, провожаемый осуждающими взглядами прохожих.

Я направился в сторону Парламента, сразу понял, что не хочу идти по следам собственного прошлого, и решил применить «подход Дэвиса». Он не раз говорил, что не способен к мыслительным действиям без двух (или трех) стаканчиков джина. Я повернул назад, намереваясь зайти в бар большой гостиницы, и в это самое мгновение заметил ее.

Моя преследовательница явно не ожидала столь резкой смены курса, но сохранила хладнокровие и с независимым видом пошла дальше. Вообще-то, мое внимание привлекла шляпа. Черная, как у Майкла Джексона. Я понял, кто это, а она, проходя мимо, не удержалась и мазнула по мне взглядом раскосых черных глаз. Я догнал ее.

Лет двадцати пять, тоненькая, легкая, она была одета в черные узкие брючки, джинсовую куртку и водолазку. Красные кеды на платформе добавляли ей роста. Очень смуглое лицо с правильными чертами и высокими скулами и короткая стрижка с закрывающей весь лоб челкой сразу привлекали внимание. Единственной индийской деталью ее облика был десяток витых разноцветных браслетов на правой руке. Метров через двадцать девушка резко остановилась и ринулась ко мне. Лицо у нее было разгневанное.

– Что вам нужно?

– Здравствуйте, Дина.

– Вы меня знаете?

– Зачем вы шли следом?

Она достала из внутреннего кармана куртки сложенную в несколько раз страницу «Дели пост».

– Ваше объявление?

– Возможно…

– Вы ищете Александра Рейнера?

– Да.

– Я тоже.