собираюсь последовать еѐ примеру – у меня тоже экзамены на носу – но человек, генетически

ответственный за мою странную внешность, зовѐт меня из спальни, где он работает за

компьютером. Как только я вхожу, он тут же вскакивает с места и обеспокоенно смотрит на меня

из-под густых сросшихся бровей.

Папа, высокий, с растрѐпанными волосами и мыслями только о работе. Он похож на

сумасшедшего профессора, которым мог стать, если бы его университет вдруг не уволил половину

кафедры в целях экономии средств. Чтобы быть точнее, он словно безумный профессор,

скрещѐнный с нетерпеливым колли. У него столько нерастраченной энергии. Он тратил еѐ в

лекционном зале, вдохновляя своих студентов прелестями Английской Гражданской войны.

Сейчас он проводил большую часть времени дома за написанием рассказа о роялистах и

круглоголовых или занимался поиском работы. Я уверена, что он в прямом смысле начнѐт

вырабатывать электричество, если в ближайшее время не займѐтся чем-нибудь. Возможно, мы

сможем использовать его для электропитания квартиры.

Его обеспокоенный вид пугает меня. Мой отец из тех, кого лучше не оставлять наедине с

электроприборами и вообще с любой техникой. Поэтому я предпочитаю "помогать" ему в таких

делах. В противном случае, как правило, не обходится без пострадавших.

– Как ты, любимая? – невинно спросил он.

– Нормально, – я пытаюсь сдержать волнение, – а что случилось? – Он шаркает носком по

ковру. Я принюхиваюсь, нет ли дыма, но воздух в комнате достаточно чистый. Значит, на сей раз

ничего не взорвалось. И это радует. – Так… что случилось?