Уличные фонари заливали узкие переулки теплым желтоватым светом, и Романо в который раз испытал радость от мысли, что может жить и работать здесь, хотя ему, конечно, и хотелось зайти сейчас в какой-нибудь бар, где можно было бы выпить вина в компании.

Прямо над тратторией жили его мать Тереза и отчим Энцо, который женился на ней двадцать лет назад. Родной отец Романо был на тридцать пять лет старше Терезы и умер от старческой слабости, когда Романо было двадцать лет. Но и со вторым мужем, с Энцо, Терезе тоже не очень повезло. Хотя он был старше Терезы всего лишь на пять лет, но уже несколько лет страдал хроническим ревматизмом и почти не мог двигаться, а если и мог, то ощущал при этом сильнейшую боль. Большую часть времени он сидел у окна, уставясь на деревенскую улицу, на которой даже на протяжении дня мало чего происходило. Когда ему нужно было общество, он звонил не Терезе или Романо, а Саре. Если она была неподалеку и у нее было время, она сразу же шла к нему. Романо не имел ни малейшего понятия, о чем они могли беседовать часами. Но он знал, что именно Сара придавала Энцо силы выносить ужасную боль и не терять вкус к жизни.

Над Терезой и Энцо жили Романо и Сара с их общим сыном Эдуардо. Внебрачная дочь Сары Эльза, которой было уже три года, когда Сара познакомилась с Романо, училась в Сиене и вместе с подругой снимала там небольшую квартиру. После ссоры с матерью Эльза очень редко приезжала домой.

Романо медленно поднялся по лестнице и открыл дверь квартиры. В доме было тихо. Наверное, Эдуардо давно уже спал. Романо включил телевизор в гостиной и настроил его едва слышно, опасаясь разбудить Эди, как все называли Эдуардо. Он открыл бутылку красного вина и уселся в кресло перед телевизором. Времени у него было достаточно. Как и каждую ночь, потому что до четырех утра ему редко удавалось уснуть.

В половине второго – он как раз смотрел американский триллер «Игра» с Майклом Дугласом – он выключил звук телевизора и позвонил жене. Она ответила через какое-то время, и голос у нее был сонный.

– Сара, – сказал он, – надеюсь, я тебя не разбудил. У тебя все в порядке?

– Да, – ответила она коротко и раздраженно. – Извини, но у меня сейчас нет желания говорить по телефону.

– У тебя гости?

Задавая этот вопрос, он чувствоват себя таким жалким… Он презирал себя, но должен был спросить об этом. И ничего не мог с собой поделать.

– Нет, – сказала она. – Но я устала.

– Когда ты приедешь?

– Завтра утром, – со вздохом сказала она. – Завтра утром в девять. Можешь не вставать, я сама приготовлю Эди завтрак.

И отключила телефон.

Романо нерешительно повертел трубку в руке. Он не верил ни одному ее слову. Такой немногословной она становилась лишь тогда, когда была не одна. Значит, все-таки… Значит, опять.

Он положил трубку и одним глотком осушил бокал вина.