– Конечно, Гидеон… а на что ты рассчитывал?

– Кто знает? – Он снова, к ее досаде, сделал вид, будто углубился в свои мысли. Так как вид его был непроницаемым, Калли решила: должно быть, он борется с чувствами, которые не хочет ей выдавать. – Никто не скажет, что ты рада быть моей леди Лорейн, верно?

– Да, – сухо ответила она. – Сегодня утром мистер Уинтерли называл тебя Питерсом, Гидеон, так что меня, наверное, тоже следует называть миссис Питерс? Значит, ты много лет жил под псевдонимом?

– Под несколькими, – осторожно уточнил Гидеон, но, должно быть, заметил, как она поджала губы при мысли о других тайнах, которые он держит в рукаве, потому что он неожиданно для себя стал оправдываться. – Ну да, иногда я называюсь и другими фамилиями, чтобы проникать в такие места, куда нет ходу даже Питерсу. Я жил под именем Фредерика Питерса с тех пор, как мы расстались. Пойми, сэра Гидеона Лорейна разорвали бы на куски в некоторых частях криминального мира, где сэр Уэндовер Лорейн пользовался определенной известностью. Калли, мой мнимый дед был безжалостным и продажным зверем. Мне радоваться надо, что я совсем не похож на него.

– Ты поэтому отказался носить его имя?

Гидеон пожал плечами, но потом вспомнил, что она имеет право знать больше, чем другие.

– Я не имею на него права, и мне надоело лгать. Тебе я не был нужен ни под каким именем, так что не имело значения, как я себя называл.

– И все же здесь ты вынужден мириться с именем, под которым ты родился, верно?

– Да, ведь ты тоже взяла его, когда выходила за меня.

– Родись я в законном браке, оно было бы моим по праву, – смущенно напомнила Калли. Наверное, лучше как можно скорее покончить с этим старым и надоевшим вопросом и надеяться, что они сумеют его разрешить и перейти к чему-нибудь поинтереснее.

– Что ж, я, конечно, понимал все не так. Означает ли это, что ты презираешь меня за то, что я ношу имя, которое должна была носить ты, если бы твои родители поженились?

– Разумеется, нет! Ни один из нас не может изменить того, что произошло еще до нашего рождения! Кроме того, не забывай: я – женщина! Ты был бы наследником даже в том случае, если бы я родилась в законном браке.

– Нет, если бы у твоих родителей были другие дети и один из них оказался мальчиком, – возразил Гидеон, насмешливо улыбаясь.

– Верно, но других детей у них не было, а ты – наследник лорда Лорейна, хочешь ты того или нет. – Калли воинственно кивнула. – Мои деды пошли на многое, чтобы их наследник родился в законном браке, – напомнила она ему и тут же пожалела о своих словах – на его лице снова появилось прежнее непроницаемое выражение.

– Поместье еще могут передать короне, если принц решит оспаривать мои права, – сказал Гидеон, как будто говорил о трудном юридическом деле, которое не имеет к нему никакого отношения.

– Но ты наследник, а я – единственный ребенок последнего наследника, пусть даже незаконнорожденный, так что никто ничего не сможет поделать.

– Да, если мы с тобой воссоединимся. – Он смотрел на пустой безымянный палец на ее левой руке.

– Я вернула тебе свои кольца. Отдай их мне, и я снова буду их носить, – с вызовом заявила Калли.

– Отдам, когда ты снова станешь моей женой, – парировал он.

– Мы оба понимаем, Гидеон, что семейная жизнь не сводится только к тому, что мы будем спать в одной постели, – напомнила она, хотя густой румянец залил ее щеки, и в памяти всплыли самые интимные воспоминания. Как хорошо было с ним в постели! Каким он был искусным любовником!