В ту ночь Анвар Анвар-Садат вернулся в свои роскошные апартаменты далеко за полночь. Глаза у него слипались, зато на сердце было удивительно легко. Что и говорить, землетрясение в Мексике оказалось очень кстати. Казалось, рука судьбы отворила ему дверь в будущее.

Включив свет, он обнаружил, что в широком кресле у книжного шкафа сидит совершенно незнакомый ему человек.

– Кто вы? – вздрогнув, обратился к нему Генеральный секретарь.

Незнакомец поднялся во весь рост. Весь в черном, начиная со сверкающих военных ботинок и кончая башлыком на голове. Черная кожаная кобура на поясе скрывала весьма внушительных размеров орудие убийства.

– Огнетушитель прибыл!

– Да, да, конечно. Я мог бы догадаться. Очень рад встрече. Но у меня, увы, очень мало времени. Сегодня выдался чрезвычайно трудный день, и мне пора спать.

– Анин мертв. Могли бы за это поблагодарить Огнетушителя.

– Да, да, отлично! Он был для меня настоящей занозой.

– Огнетушитель специализируется на извлечении заноз такого рода. Назовите только имя, и через сорок восемь часов человек этот, согласно вашему желанию, будет или уничтожен, или схвачен и запакован, точно рождественский подарок. Причем с гарантией – иначе деньги возвращаются.

Анвар Анвар-Садат заколебался.

– А что бы вы хотели взамен?

– Санкции.

– Хотите, чтобы я опутал вас санкциями? Как Ирак или, к примеру, Ливию?

– Нет, Огнетушителю нужны санкции другого свойства. Он нуждается в одобрении того, что он делает. Свободная охота не в его стиле. Он обладает всеми возможными достоинствами, но не желает работать на какого-то там дядю. Мне хочется работать на Объединенные Нации.

– А почему, собственно, на ООН?

– Огнетушитель не желает стараться ради диктаторов и тиранов. Он на стороне справедливости. Его крестовый поход продолжается. Но Огнетушителю – как и всем прочим смертным – необходимо есть и пить. Говорят, в ООН хорошо платят. Мне нужна заработная плата, которая, скажем, исчислялась бы пятизначной цифрой.

– Я не в состоянии платить вам как наемнику ООН. Пойдут, знаете ли, всякие пересуды в газетах.

– Мы могли бы что-нибудь придумать.

– У меня нет доказательств, что Анина убили именно вы. Вы можете как-то доказать?

– В нем четырнадцать пуль «Гидрошок». Проверьте.