Вопрос вызвал вполне объяснимое недоумение:

— Учитывая обстоятельства, любой мой ответ выглядел бы глупо, — криво усмехнулся Сатана, чьи скованные руки были притянуты к потолку, отчего тело вытянулось в струну. Ему не было больно — искусственные конечности «держали» неудобную позу, — однако раздражало ощущение беззащитности, понимание, что он в полной власти Боксёра.

— Ты уже ответил.

— И что ты понял из моих слов?

Подвешенный за соседний крюк Майор саркастически — насколько это было возможно — усмехнулся, за что тут же получил по рёбрам от падлы, которого главарь — обладатель переломанного носа — называл Горьким. Ещё один подручный, знакомый друзьям Мешок, только-только уселся на перевёрнутый ящик — умаялся избивать пленников — и оттуда издал одобрительное восклицание. Майор коротко ругнулся. Боксёр неприятно улыбнулся.

В низеньком помещении — подвале бара, название которого друзья не разглядели, — было душно и влажно, резко, до тошноты, воняло потом и кровью. Пока — старой кровью, накопившейся за долгое время «использования» комнаты, въевшейся в стены и пол, но было очевидно, что рано или поздно падлы начнут резать пленников и к застарелому запаху добавится свежий, острый.

— Ты хорошо держишь боль… — протянул Боксёр, внимательно разглядывая обнажённого до пояса Фредди. — Тело у тебя тоже железное?

— Только конечности.

— Значит, ты просто крепкий парень?

— Со стороны виднее, — рассудительно произнёс Сатана. — Но я не в восторге от происходящего.

— Скажи, где мои радиотаблы, и всё прекратится, — улыбнулся Боксёр. — Пожалей моё время и своё тело.

Местные уже объяснили пленникам, в чём их подозревают, так что дополнительных уточнений не требовалось.

— Мы не имеем отношения к налёту, — в очередной раз повторил Фредди.

— Почему же вы удирали?

— Не хотели оказаться подвешенными к потолку.

Горький и Мешок расхохотались. Сатана дождался, когда они умолкнут, и невозмутимо продолжил:

— Мы решили уйти после того, как нам в тыл зашли твои люди. До этого мы спокойно вели беседу.

— Ты и сейчас спокоен.

— Потому что я — робот.

— Я слышал о тебе, Сатана, — кивнул Боксёр. — Ты — известный в Зандре псих, который считает себя нечеловеком. Ты действительно терпелив и вынослив, на тебя не действуют наркотики, но на твоего приятеля — действуют. И после укола он расскажет нам всю правду.