Путь ведет меня через крышу подземного паркинга и, пробегая его, я замедляюсь: метрах в пятнадцати слева идет сражение. У меня менее тридцати минут, чтобы покинуть город, возможно, за мной гонится отошедший от паралича гопник, вокруг сотни потенциальных ситуаций и угроз, которые могут меня задержать, но я останавливаюсь. Зрелище слишком завораживает.

Четверка неплохо вооруженных бойцов усердно обстреливает одинокого парнишку в футболке. Он прижался спиной к полуметровой бетонной конструкции, выжидает момент. В руках у игрока короткий меч, слегка изогнутой формы, из плеча сочится кровь. Квартет грамотно берет его в оцепление, отрезая все пути отхода: куда бы не метнулся парень, его встретят в четыре ствола. Логика говорит, что он не жилец, но я все равно стою и смотрю.

За секунду до того, как пара бойцов выйдет на загнанного противника с двух сторон, юный самурай успевает порвать дистанцию с одним, уворачиваясь от большей части пуль, хладнокровно пробивает шею оппонента насквозь, затем легким движением закрывается трупом от огня остальных, и, переждав пару секунд, бежит к следующему: взмах, удар, смерть. Ловко используя перезарядку и панику солдат, игрок кладет всех одного за другим и поворачивает взгляд ко мне. Стволы он даже не подбирает. В глазах читается не ярость и не жажда убийства, а лишь уверенность. Непоколебимая уверенность в своих силах и в том, что делаешь.

Без тени промедления одиночка бросается на меня. Быстр. Делаю шаг назад, достаю глок, пара неуверенных выстрелов это все, что я успеваю. Отчетливо вижу взмах, шаг назад, поворот корпуса. Живой. На глазах оппонента читается легкое удивление.

«Анализ скорости противника завершен, скорость 10»

– Ловко, – задорно бросает парнишка и беззаботно садится на асфальт, меч убирает за пояс.

– И убивать не будешь? – недоумеваю я. Результат его кровавой расправы до сих пор перед глазами.

– А зачем? – искренне удивляется юноша, оглядывается на трупы позади и добавляет. – Эти сами напали, задвигали про тактику, оружие, а потом начали доказывать делом, что я не прав.

– Доказали, – подвожу итог я. – Я подумал, ты просто рубишь всех вокруг без разбора. Меня Ян зовут.

– А ты не очень умен, да, Ян? – Укоризненно заявляет самурай и осуждающе качает головой. – Информация, Ян, стоит дороже всего в этом мире. И с каждым днем ее ценность только растет. Ты не думал, что не просто так у других игроков ты не видишь имени?

Его уважение моей скорости и родственности нашей прокачки я растерял в один миг.

Через короткую паузу он продолжил.

– Только убив игрока лично, ты пополняешь досье о нем. Вон там лежат Барри, Хью, Алекс и Иван. Я теперь знаю их уровни, характеристики, шмот, прокачку и имя. Все можно изменить, даже внешность, в какой-то степени, но имя изменить нельзя. Истинную ценность того, что ты мне дал, поймешь позже, особенно если выйдешь за рамки рядовых игроков. Позволь немного отплатить.

Закончив лекцию, парень поднялся и сделал серьезное лицо.

– Зачем ты стрелял? – с укором спросил он.

Холодок током пробежал по телу, от стыда мне хотелось провалиться под землю. Какая важность может быть в имени? Да тут сколько угодно может быть игроков с именем Ян! Но парнишка так многозначительно произносил имя, что ничего кроме стыда за крайнюю глупость я сейчас не испытывал.

– Чтобы убить, конечно. Зачем еще стреляют в тех, кто бежит на тебя весь в крови и замахивается мечом? – немного успокоившись, говорю я и убираю Glock за пояс.

Молодое лицо искривляется в непонимании, он спрашивает еще раз:

– А стрелял зачем? Ты ведь быстрый.

– И? – хмыкнул я, все еще ничего не понимая. Я действительно не очень умен?