— Да странно ведь всё, тебе не кажется? — Пашка округлил глаза. — Чё это за концерты, блин? Ружьё, кровь, ну его на фиг, нужно было валить отсюда и насрать на всю эту картошку.

— Мы бензина знаешь сколько прокатали? А чё-нибудь полезное сделали? Нет. Так вот, надо хотя бы бензин оправдать, понимаешь? Да и причём тут картошка? Может у этого деда шкуры какие есть.

— Угу. Таких же как мы заезжих идиотов. И чё-то мне подсказывает, что скоро у него станет на две шкурки больше.

— Не гони пургу, — скривился Макс. — Хочешь, вали отсюда. Только придётся тебе это делать пешочком.

— Как пешочком? Макс перестань.

— Ну тогда заткнись, — буркнул Макс. — Хорош уже лишнего страху нагонять.

В сенях послышались тяжёлые шаги и звон металла. Видимо дед зацепился чайником за ручку двери.

— Тьфу-ты, чертяка! — громко высказался он. — Ну что там, хлопчики, не заждались ещё?

В кухню вошёл он улыбающийся, без ружья, держа в правой руке чайник, такой же подкопчённый снизу, как и кружки.

Макс и Пашка промолчали, а дед подойдя к столу, принялся суетиться, разливая по кружкам зеленоватую, дымящуюся жидкость.

— У меня чай из трав, — нежно приговаривал он при этом. — Душистый, полезный.

Наконец, он присел, и обвёл взглядом двух молчащих друзей.

— Ну что, давайте знакомиться, что ли? — спросил он, и тут же представился сам. — Меня Егорычем зовут.

— Максим, — сказал Макс, кивнув для приличия головой. — А это мой друг Пашка, — он бросил взгляд на друга. Пашка уже успел подтянуть к себе кружку, и обхватив её ладонями, внимательно смотрел на деда.

— Ну, вот и хорошо, — Дед улыбнулся. — Пробуйте, пробуйте моего чаю.

Макс взял ближнюю к нему кружку, подтянул и заглянул внутрь. Чай оказался не просто зелёного, а какого-то зелёно-фиолетового цвета.

— Там мята, чабрец, — объяснил дед, — И мать-и-мачехи немножко.

Макс поднял кружку, сделал маленький глоток и невольно скривился. Настой был до неприятного горьким.

— А сахара нету? — спросил он, кривя лицо.

— Да откуда ж здесь сахар? — дед отхлебнул из своей кружки. — Привыкайте к такому.