— Ну, старость не проблема, если есть молодильные яблочки… — подмигнул кошак.

— Тимофей… — я только хотела пригрозить ему, чтобы и не думал впутывать в свои интриги мою мать, как меня обхватили за талию и притянули к твердой груди.

— Саша, позволь решать этот вопрос твоей матери.

Последняя с прищуром посмотрела на богатыря.

— И правда, решать это мне, — пробормотала она, вставая со скамьи. — А сейчас я требую, чтобы кто-нибудь объяснил мне, что происходит?

И мужчины стали наперебой рассказывать ей о произошедших за последние полтора месяца событиях. Стоит ли говорить, что я то краснела, то бледнела? Особенно, когда речь зашла о карточной игре на раздевание.

— А мне понравилось, — промурлыкал на ухо Залесный. — Я бы повторил.

— А я нет, — недовольно засопела.

— Не упрямься, — стал уговаривать молодец. — Я обещаю, что поддамся. А если скажешь, что любишь, так вообще больше ни разу у тебя не выиграю.

— Люблю, — просто сказала и, запрокинув голову, посмотрела в лицо этому… бабнику. — И не надо поддаваться. Только не обманывай больше и не играй со мной.

— Я не играл, — тут же нахмурился Острый.

— Пообещай.

— Обещаю.

И я действительно поверила.

— Доченька, — мама подошла ко мне и строго посмотрела на богатыря. — Я, конечно, все понимаю, но кто это такой? И почему он тебя обнимает?

— Суженый он ее, — подал голос Тимофей. — Любовь, все дела. И да, душенька, мы с вами еще не договорили. Так вы мужа возвращать собираетесь? Или как?