Ещё на медицинском осмотре всем флюорографию сделали, ЭКГ сняли и американскую вакцину предложили в руку кольнуть. Вакцину, да из США. Сразу та статья в газете Валерию Петровичу вспомнилась. Опять прибыток помимо зарплаты от работы в училище. В двух кабинетах в поликлинике вакцинацию проводили, он в оба и сходил. В первом правую руку под иглу подставил, во втором — левую. Всех по одному разу кольнули, а его — два и оба раза без денег. До сих пор удовольствие от этого Валерий Петрович помнит.
А вот и до дома своего дошел. Когда хорошее вспоминаешь — дорога быстрее заканчивается. Промок только под дождиком немного, но не зонтик же покупать. Не сахарный он, не растает.
На кухне ужинать сел. Стакан достал. Вчера в нём молоко пил, на стенках ещё немного его осталось. Водичкой из крана только залить и пить можно. Диетический продукт получится. Читал в стенгазете в поликлинике Валерий Петрович о вредности жиров. С тех пор он молоко водой и разводит, а когда пакет весь допивается, потом ещё три дня со стенок стакана остатки сего продукта и смываются. Физику то и биологию он в школе изучал. Молекулы то молока на глаз не видно, а они существуют и со стен стакана в организм попадают. Тут главное — стакан после ужина не мыть.
Хлебушек тоже где-то должен быть. Вот он и нашелся. Сейчас посолим его немного и намнём с молочком. Вкусно получится. Только много солить не надо — соль и сахар белые враги человека. Затем телевизор послушаем. Соседи его включат, а Валерий Петрович поближе и стеночке сядет и послушает. Новости сначала, а там и фильм можно будет воспринять. Соседи за прослушивание билет как в кинотеатре покупать не требуют. В этом году уже скоро полторы сотни фильмов так экономно в культурную копилку легли, духовное развитие повысили.
Подвинул Валерий Петрович старую табуреточку к стене, поудобнее умостился и сознание потерял. Минута в минуту почти вакцина сработала.
Глава 4 Григорий
Выцветшие и ободранные местами обои за ночь не восстановили свою целостность и не насытились яркими красками, мебель из шестидесятых не превратилась в новенький финский гарнитур, съемная малосемейка не стала собственной кооперативной четырёхкомнатной квартирой… Голова, как и в прошлое утро болела… Не просто болела, а буквально раскалывалась на части. Ещё и подташнивало при перемене положения тела на кровати с пожелтевшей простыней, местами чем-то напоминавшей рыболовную сеть. Емкость из-под национального российского напитка, лежавшая на боку около колченогой табуретки, добрые феи не удосужились наполнить хотя бы на половину. Даже сто грамм, дочери злой собаки, не налили… А, так не плохо бы с утреца было и накатить для поправки здоровья… Причем в последний то день…
Ноги, одна босая, а вторая в зелёном синтетическом приспущенном носке ощутили корку грязи на полу, немного поерзали и направились в сторону кухни. Один стакан воды из-под крана, второй, на третьем полегчало. Стеклянная ёмкость из руки Григория, носившая следы многократного заваривания чая из пакетика, полетела в сторону стены, соприкоснулась с ней и завертелась на затёртом линолеуме.
Во, ослаб как. Грёбаная жизнь все соки высосала… Менять что-то надо. Кардинально…
Вернулся в комнату. Хлопнула открываемая настежь многократно крашеная форточка. Закурил. Снова закружилась голова. Присел у стола с липкой клеёнкой. Посидел покачиваясь… Вроде и отпустило… Что ж, пора в большой мир, взлохматить немного бабушку…
Дверцу платяного шкафа опять заклинило. Дёрнул так, что она отделилась от места своего предназначения и наказала давно не мытую голень. Поматерившись пару минут начал одеваться. Нейлоновая рубаха и поблёскивающий местами кримпленовый костюм заняли свои места. Некомплект пуговиц в глаза сразу не бросался и его решено было не восполнять. Ботинки тоже так сойдут, дождиком их обмоет и ладно. Вон какие тучки за окном собираются, скоро, наверное, и брызнет.
В завершение одевания пробил обутой ногой как одиннадцатиметровый по экрану телевизора. Не своё — не жалко. Пусть хозяйка квартиры порадуется, это будет ей прибавка к трёхмесячной неуплате за жильё.
Входную дверь закрывать не будем — пусть хоть немного хата проветрится, а то козлиной какой-то уже несёт, а вот соседу на его филёночку надо немного напустить — пусть порадуется. Вжикнул замок на брюках. Зажурчало. Хорошо то как — словно с родными повстречался.
На площадке первого этажа закурил, а горящую спичку в почтовый ящик Петровичу бросил. А не надо было деньги на пузырь зажимать, говорил же ему, что в следующем месяце после зарплаты отдам…
В дребезжащем автобусе за проезд платить не стал — сами за такой сервис доплачивать пассажирам должны. Кондуктор начала было возмущаться, даже в сторону Григория двигаться, но от него так пахнуло… Рукой перед собой замахала, затем ею же нос зажала и отстала. Люки в потолке салона принялась открывать для проветривания. Тут и окружающие недовольство проявили и пришлось остаток пути шлёпать по грязи. Оно и полезно, физкультура — залог здоровья, а движение — жизнь.
Планы посетить ресторан и культурно посидеть обломились. Дальше фойе ходу не было, даже в зал не пустили за стол с белой скатёрочкой поблаженствовать. Пришлось опустить планку, зайти в магазин и на последние приобрести флакон одеколона. Половину ёмкости употребил наружно, а оставшееся — внутрь. Пусть теперь скажут, что он цветочками не благоухает…
В кафе удалось проскользнуть, буквально по кромочке прошёл. Юркнул за столик, нижнюю половину тела под стол умостил, руки с траурными ногтями туда же спрятал. Официантка пребывала в раздерганных чувствах, обусловленных поствакцинальной ситуацией, близко даже к посетителю не подошла, швырнула меню на стол и удалилась.
— Выбрали? — казенным голосом обратилась она к Григорию, а сама про что-то своё думала, окружающее её уже мало интересовало.
— Сёмушки печорской две порции, салат мясной, бифштекс с яйцом и литру самой дорогой водки. — на большее фантазии Григория не хватило, и так всё в мечтах желаемое озвучил.
— Всё? — черкая в блокнотике уточнила официантка.