— Да и из меня жена президента не вышла бы. А потом, у нас никогда бы не было такого вечера, как сегодня, например.

— Это еще почему, Господи?

— Ну, — протянула Ракель, — президент слишком занят, во-первых… и даже не могу себе вообразить, чтобы президент и первая леди занимались такими вещами, как мы только что.

— Обета безбрачия от президента не требуется, насколько я понимаю. — усмехнулся Мартин.

— Может, и нет, но, думается, я бы не смогла делать это в таком месте, как Белый дом, вспоминая всех тех великих государственных мужей, что жили в нем до меня.

— Чудачка ты, — заметил на это Мартин.

— Но ведь ты меня все равно любишь?

— Все равно люблю, — согласился Мартин.

— Вот и хорошо. А сейчас пора спать, Мартин.

Хочу рядом с тобой.

— Думаешь, нам удастся уснуть на односпальной кровати?

— Раньше ведь удавалось, помнишь? У нас первые полгода после свадьбы другой и не было.

— Как скажешь, я готов.

С довольным вздохом она повернулась к нему спиной и прижалась ягодицами к его животу. Мартин слегка изогнулся, чтобы ей было удобнее, а Ракель взяла его руку и положила ее себе между ног. Когда-то они всегда засыпали именно так. Так они заснули и сейчас.

Мартин спал долго и без сновидений. Проснулся он сразу после рассвета. Ракель лежала на спине, лаская его лицо нежным взглядом.

— Доброе утро, милый. — Она потянулась поцеловать его.

— Доброе утро, женушка. — Мартин проснулся окончательно и вдруг переполошился:

— О Боже, я же забыл отменить просьбу ни с кем не соединять!

Готов поспорить, что весь город пытается связаться со мной. Давай-ка я попрошу их снова подключить меня к внешнему миру. Да и с Рексфордом Фейном рано или поздно, а поговорить придется.

Мартин чуть не добавил, что и с Одри придется разговаривать тоже, но одернул себя в самый последний момент. Нельзя же, в самом деле, испытывать судьбу без конца.