- А раз ты знаешь, что я здесь хозяин, так какого чёрта слушаешься другого человека?

У рабыни был чрезвычайно растерянный взгляд. Она с опаской косилась на толстяка, который слушая всё это, сидел с крайне недовольной рожей.

- А ты, баронет, помни, что теперь в гостях, поэтому сиди молча. Да, может, я и негостеприимный хозяин, но ты пока хорошего отношения не заслужил. Если мои подозрения не оправдаются, извинюсь перед тобой любым способом, каким пожелаешь. Фина!

- Да, Госпо… Хозяин.

- Передай всем, если узнаю, что хоть кто-то выполнил распоряжение этого борова, накажу! Всё, иди.

- Да, Хозяин! – пикнула эльфийка и скрылась за дверью.

- Знаешь что, барон? Такое отношение возмутительно и непозволительно! Я ухожу!

Толстяк встал и пошёл к двери.

Как только Киндлон взялся за дверную ручку, недалеко от его лица на уровне глаз в дверь с силой воткнулся кинжал, очень тонко, буквально на миллиметр, порезав ухо.

- Повторю последний раз, верни свою жирную задницу туда, где она только что была, мешок сала, иначе я тебя выпотрошу, обещаю!

Дрог сильно вспотел, молча глядя на кинжал, вошедший в крепкую дверь по самую рукоять. На лице баронета появилось выражение страха, а потом ноги перестали его держать, и мужик медленно опустился на пол рядом с дверью.

- Ну, если хочешь, то сиди там, мне плевать. Но из кабинета ты выйдешь только с моего разрешения.

После инцидента прошло ещё полтора часа. Толстяк просидел на полу перед дверью минут пятнадцать, затем всё-таки поднялся и, обильно потея, вернулся в кресло.

Мне даже пришлось открыть настежь окна, чтобы избавиться от вони этого потного борова.

- Милорд Шмидт, – сильно нервничая, вдруг обратился ко мне Киндлон – финансовый и товарный учёт, не такая простая наука. В вашем юном возрасте будет сложно разобраться во всём, поэтому давайте я дам пару подсказок. Какая именно информация Вас интересует?

- Помолчи.

Я ещё около получаса изучал книги учёта, щедрые на подробные записи, выписывая отдельные операции на чистый лист бумаги. Учёт вели очень простым способом, банально записывая в одних книгах поступления в казну, указывая сумму, дату и источник происхождения денег, а в других – расходы из казны, с суммой, датой и целью выдачи денег, а также добавляя небольшой комментарий, содержащий дополнительную информацию. Аналогичным образом велись и товарные книги. Однако, в этом конкретном случае всё было чуть сложнее…

Отложив, наконец, талмуды в сторону, заговорил с камерарием.

- В общем, книги специально составлены так, чтобы движения товаров и денег казались запутанными, однако, всё оказалось не так и сложно. – говоря это, смотрел в глаза толстопузу – Скажи мне, Дрог, почему все распределения крупных сумм происходят не напрямую? Зачем эти три непонятных промежуточных звена, на которых теряется от тридцати до шестидесяти процентов всех денег? Почему единичные закупки делаются прямо у ремесленников и кузнецов, а то же самое в большом количестве у этих троих дельцов? Как при покупке одной телеги она может стоить одиннадцать серебряных, а при покупке двадцати таких же телег они обходятся в четыреста пятьдесят? Почему на приобретение одного комплекта лат для армии тратится три золотых, а на покупку пятидесяти комплектов двести семьдесят золотых? Почему в качестве налогов от артели кузнецов, в который входит тридцать горнов приходит семь золотых, а самостоятельный ремесленник-кузнец платит в год со своего горна целый золотой? И это я ещё не вчитывался… Думаю, что, если по всем записям за последние семь лет пройтись, мы с тобой ещё одно такое баронство купим, вместе с людьми. Нечего сказать?

Баронет побледнел от услышанного.