– А мы народ в замке попрячем.

– А кормить ты их, чем будешь? Да и не поместятся все в замке.

– В октябре — ноябре 1501 года, сюда придет войско под командованием воеводы Щени. Замок, вряд ли будут штурмовать, они же не знают, что у нас гарнизона практически нет. Но вполне могут разорить и пожечь все, что не разорят наши добрые соседи. Я подозреваю, что их абсолютно не будет волновать, участвовали мы в войне или нет.

– Ну, хорошо умник, что ты предлагаешь?

– Пока никаких идей у меня нет, у нас Леший — голова, может быть он, что предложит.

– Об этом у нас есть еще время подумать, а теперь о делах неотложных, вечером в гости придет местный священник, надо придумать какую ни будь занимательную историю. Сочиним легенду и на нем отработаем.

Местный священник на поверку оказался очень интересной особой. Исполнив свой долг в отношении усопших, падре с радостью откликнулся на приглашение хозяев Грюненбурга отужинать с ними. Взглядам друзей предстала пухлощекая, пышущая здоровьем физиономия жизнелюбца и грешника.

Когда отец Бонифатий, «вкатившись» в зал приветствовал собравшихся, причем, одновременно сделав комплименты присутствующим дамам и тайком ущипнув за зад прислуживающую девицу. Егор понял, кого он ему напоминает. Здешний пастырь, был разительно похож на отца Тука из отечественного фильма про Айвенго. После того как священник, вознеся крайне короткую молитву, благословил трапезу, состоялась церемония его знакомства с обитателями замка, Ляшков был представлен ему как английский рыцарь сэр Георг Блад, Костя — шотландский дворянин Кевин Мак Клауд, Сергей назвался фламандским рыцарем Сержем фон Корном, а Алексей его оруженосцем Алексом фон Штирлицем.

Новоявленный фон Корн пояснил, что все они прибыли по приглашению его дальнего родственника фон Гутенбергена дабы вступить в славные ряды ордена, увы, не успели предотвратить злодейского убийства несчастного хозяина замка, но зато сумели отомстить за его смерть. Девушек же, сей славный рыцарь, представил сиротками кузинами, которые после смерти родителей вынуждены были сопровождать брата и его друзей, поскольку он оставался их единственной опорой.

– Да, да — сочувственно кивал головой отец Бонифатий, не забывая смачно обгладывать нежнейшие свиные ребрышки — это очень грустная история, господь посылает нам грешным свои испытания, и наш долг смиренно сносить их.

Сделав скорбную физиономию падре, влил в себя приличных размеров кубок испанского вина и причмокнул губами.

– Ну а как поживает ваша паства святой отец? Блюдут ли они законы божьи и церковные заповеди? — вежливо поинтересовался Корнев, восхищенно наблюдая, как в обширной пасти почтенного священнослужителя исчезает половина цыпленка.

– Ах, господин рыцарь, эти недостойные грешники, порой совсем забывают о боге, я скорблю и плачу всякий раз, когда собираю десятину в пользу матери нашей католической церкви.

– Даже те, малые крохи — промокнув жирные губы рукавом рясы, и мимоходом зацепив изрядный кусок колбасы, печально продолжил священник — которые необходимы, чтобы такой скромный и непритязательный служитель церкви как я просто не умер с голоду достаются великим трудом.

Ай, ай, ай — посочувствовал Сергей, в котором уже проснулся чисто спортивный интерес, сколько же может съесть и выпить, сей скромный труженик креста и молитвы — Гретта, подай святому отцу вон тот паштет.

– Отведайте, святой отец, может быть, это хоть немного утешит вас.

– Благодарю вас сын мой — тяжело вздохнул отец Бонифатий, вознаграждая себя за муки очередной порцией вина.

– Неужели так печальна ваша жизнь, падре? — включилась в разговор Татьяна.

– Увы, дочь моя — ответил пастырь, когда Алексей перевел ему вопрос — моя жизнь тем печальней, что в наших забытых богом краях редко появляются ангельские создания подобные вам и вашим сестрам.

– А он оказывается записной ловелас — шепнула Живчикова — ишь, какой комплимент загнул.