Глава 25. Пора на вольные хлеба

— Ты же не думал, что я оставлю все как есть? Или надеялся, что у меня силенок не хватит тебе отомстить? — все задавал и задавал я вопросы, пока ломал каждую кость в его теле, одну за другой. Зрелище это было хоть и не из приятных, но я к нему (целую ведь кучу народа уже спалил, или же кости переломал), уже успел попривыкнуть. Да и, признаться, я получал от его мучений некое чувство удовлетворения. Ну, или, это была банальная радость от свершенной мести. Тот труп невинной девушки, что лежала в моей постели, с ног до головы вся покрытая собственной же кровью, все никак не выходит у меня из головы. Кто ж его знает, может это поможет мне успокоиться и все забыть?

Но, как бы я его ни мучил, ни на один вопрос я так и не получил ответа. Лишь проклятия, посылаемые в мой адрес, да завывания от боли в раздробленных костях. Вот и все, чего я смог от него добиться. Согласен. Не густо. Я ожидал от него большего. Но, видимо, не судьба! В таком случае, пора бы уже с ним кончать. Но, мне даже одну единственную пулю жалко на него тратить. Выйдя из комнаты, я обернулся и решил, напоследок, сжечь его живьем. Он бы и так скорее всего умер от внутреннего кровотечения, но, надо же бить наверняка! Если есть хоть малейший шанс, что после полученных увечий он выживет, то надо пресечь это на корню.

— Стена Пламени, активация.

Стоило только возникнуть в комнате магическому пламени, как толстяк, тут же начал истошно вопить и кричать о помощи! Кому, только, интересно? Но, неудивительно. Сгореть заживо не самая приятная смерть. Я даже где-то читал, что смерть при пожаре, это одна из самых страшных смертей. Он еще секунд десять истошно кричал и катался по полу, пока его кожа пузырилась и лопалась прямо у него на глазах, а затем, видимо сожженное дыхательное отверстие лишило его и этой возможности. А может, к тому моменту, он был уже мертв? Меня это мало заботило. Я уже покидал его дом, при этом, не забывая пройтись по нему, заглянув за каждый угол и собрать все более или менее ценное.

Добыча была не так велика, как я на это надеялся. Я уж было подумал, что уж у крупного-то работорговца в доме всегда есть чем поживиться, но, увы, я ошибался. Небольшая сумма денег в комоде, около пятидесяти монет, да всякая мелочь, вроде серебряного сервиза или красивых картин, которые мне и задаром были не нужны. Что-то я сомневаюсь, что их удастся продать хоть за сколько-то. Деньги, да еще два пистолета Бердыш в столе, вот и вся добыча, что я вынес с этого кровавого дела. Какое же это разочарование, уходить с пустыми руками!

Но, как оказалось, это были еще не все сокровища, что он хранил в своем доме. Правда, в отличие от остального, они были менее вещественные, но более одухотворенные — рабы! В подвале, который был последним из комнат, перед полной зачисткой дома, располагалось почти два десятка полуголых и сильно истощенных людей. На них было страшно смотреть! Одеты в какое-то рванье, что лишь местами защищало кожу от воздействия окружающей среды, а ведь на дворе был январь месяц, как они только тут выживали, я понять не могу. Рабы были сильно исхудавшими, с раздувшимися от голода животами. Да и кожа у них, стала такой синюшной, что они больше походили на покойников, нежели на живых людей.

Еще издалека они услышали, как открылась дверь, а затем, без шума и криков, бросились прятаться кто куда. Как мышки, заслышав шаги человека. Их поведение уже мало походило на человеческое. Запуганные, дерганные, совсем не говорят. Боже, сколько же их тут уже держат?! Одних, в темноте, да в таких условиях. Меня аж пробрало до костей от осознания того факта, что я мог оказаться на месте любого из них. Нет, я их тут просто так не брошу!

— Я вам не враг, — это было первое, что я им сказал, — Ваш хозяин мертв. Я его убил. Так что, вы все теперь свободны. Если кто-то желает лучшей жизни, то может следовать за мной. Остальных, кто этого не желает, я принуждать не буду. Они спокойно могут уйти в любой момент. Когда решитесь, то тех, кто идет за мной — я буду ждать наверху, в гостиной, остальные же — могут безбоязненно покинуть дом. Охрана мертва и вас никто не будет останавливать.

Закончив говорить, я развернулся и покинул подвал. Я поднялся в гостиную, сел на диван и принялся ждать. Время шло, но никто ко мне так и не присоединился. Стоило бы, конечно, поскорее убраться из дома. Мало ли, чего. Но, я решил обождать еще немного. Минут десять, думаю, будет более чем достаточно. Закурив сигарету, я откинулся на спинку дивана и стал пускать колечки из дыма в воздух.

Уже докурил одну и, достав следующую, я услышал позади себя тихие шаги босых ног по линолеуму и обернулся. В проходе комнаты застыли неподвижно четыре фигуры и не в силах переступить порога, стояли там и смотрели на меня выжидающим взглядом. Одна, девочка, лет десяти-одиннадцати с короткими каштановыми волосами, что сейчас походили скорее на половую тряпку, нежели прическу. Худая, маленькая и с таким жалостливым выражением лица, что так и хотелось, обнять ее посильнее, да успокоить. А затем, в качестве поощрения, дать шоколадку или мороженое. Прелесть, а не ребенок, одним словом!

Второй, была женщина, лет тридцати, с волевым, но таким измученным выражением лица, что по ней нельзя было точно сказать, злится она, или просто задумчивая. Лицо пунцовое, наверное, она там простудилась. Сквозь дырки в одежде можно было заметить многочисленные синяки и кровоподтеки, что свидетельствовали о не слишком заботливом к ней отношении. Да и сам ее вид: потрепанная и обессилившая, давал понять, что она прошла через жесткое обращение.

И наконец, двое парней, лет восемнадцати от силы. Идентичная, даже в мельчайших деталях внешность — близнецы и еще сильное, несмотря на голодание и пытки, тело. Их бы откормить, да привести в надлежащую физическую форму и получаться бойцы что надо! Думаю, так я с ними и поступлю. Надо их обучить, как постоять за себя. Чтобы такое, с ними больше никогда не случалось. Или же, хотя бы, чтобы они просто так не сдавались, убив при попытке их пленения как можно больше народу!

Итак, всего четверо из двадцати с хвостиком. Получается, лишь пятая часть решила перейти ко мне, а не рассчитывать лишь на свои силы. Что ж, и так неплохо. Принуждать я их не намерен. Пускай уж лучше они добровольно вступят в мой отряд, нежели потом ножом в спину от них же получить! Хорошо, надо проявить себя максимально радушно, чтобы они хоть немного, да расслабились:

— Все кончилось. Со мной, вас никто не обидит. Идите сюда и садитесь вон туда — указываю я им на кресла, что стоят через журнальный столик, прямо напротив меня.

Они даже с места не шелохнулись. Ничего, я еще немного подожду. Главное, чтобы хоть один из них вышел вперед, а остальные, уж как-нибудь сами подтянутся. Вот, самый маленький член этой делегации сдвинулся с места и, бочком-бочком, стал двигаться в нужном для меня направлении. Лед тронулся! Остальные, проводив взглядом малышку, так же последовали ее примеру и стали рассаживаться на предложенные мной места. Отлично, можно продолжать!

Но, перед этим. Я поставил рюкзак на колени и раскрыв его, начал доставать оттуда всевозможные продукты, что я хранил там на всякий пожарный, и стал выкладывать их перед ними на стол. Шоколадные батончики, печенья, конфеты и бутылки с минеральной водой. Все, только высококалорийное, для максимального эффекта восполнения энергии организмов. Девочка, не став ждать разрешения, или же банального «угощайтесь», тут же выкинула руки вперед и, схватив обеими руками один из шоколадных батончиков, в мгновение ока его развернула и вцепилась зубами! Она его почти не жевала, а кое-как размельчив, сразу проглатывала. Ее можно понять. Давно ей уже, наверное, нормальной еды есть, не доводилось. Я же, только подтолкнув к ней одну из бутылок с водой, улыбнулся и сел обратно на свое место.

Для остальных, такое доброжелательное поведение стало как сигналом к началу действий, и они накинулись на еду так, будто это была манна небесная! Я не возражал. Могу представить, что они чувствовали, когда я стал вываливать на стол все это богатство. Есть-то хочется, но, все же, боязно. Вдруг, меня такое их поведение только разозлит? Даже не знаю, через что им пришлось пройти, но то, что они вздрагивают от любого моего движения — это факт! Главное, сейчас, им не мешать. Пускай набивают животы и немного расслабляться. Поговорить мы еще успеем.

— Меня зовут Алексей. Сказать по правде, я сюда пришел не вас спасать. У меня было дело к вашему предыдущему хозяину. Именно поэтому, он сейчас и поджаривается до хрустящей корочки на втором этаже, — секундная искорка страха в глазах бывших рабов, и я продолжаю, — но, раз уж вы согласились идти со мной, то вот несколько основных правил. Во-первых, мое слово закон и обсуждению не подлежит! Во-вторых, я обеспечиваю вас экипировкой и оружием, кроме, разве что девочки, и вы являетесь моими бойцами со всеми отсюда вытекающими! Вот, вроде бы и все. Если вас что-то не устраивает, то я никого не держу. Можете покинуть меня в любое время. Но, если взяли оружие в руки, то его нужно будет, хотя бы отработать! Одна вылазка со мной в Пензу, и считай, все что я вам дал — вы заработали. Есть вопросы?