Вся семья Молли всегда спала в одной комнате, поэтому мысль о том, что теперь она будет жить одна, пугала её и приводила в трепет. Но девочка быстро переоделась ко сну и составила в уме список дел, которые нужно выполнить прямо с утра. Как же приятно было думать о том, что слово «утро» не несёт больше неопределённости и не внушает ужас: сколько же раз она отправлялась спать с пустым желудком и тяжёлым сердцем!

Наверху в прихожей старинные напольные часы пробили двенадцать раз. Полночь. Будто дождавшись сигнала, в темноте застонал ветер. Отозвались скрипом деревянные балки – дом вздохнул, когда ветер проник внутрь свозь трещины в стенах. Кровать Молли стояла прямо под окном – достаточно большим, чтобы в него мог пролезть человек. Девочка взяла лампу и, поставив её на подоконник, трижды заслонила ладонью огонь – так сигналят друг другу моряки на повстречавшихся в море кораблях.

Через несколько минут в окно кто-то тихонько поскрёбся. Молли распахнула створку: внизу в самой грязи сидел на корточках Кип. От ветра волосы у него на голове стояли дыбом.

– У-у-у, – завыл он.

– Тоже мне «у-у-у»…

Молли втащила внутрь костыль и прислонила его к оконной раме. Затем подхватила брата под мышки и помогла ему залезть в окно.

– И не забудь, как мы договаривались: просыпаешься и уходишь отсюда до рассвета, пока никто не встал.

Девочка прекрасно понимала, что нарушать приказ хозяйки очень опасно. Но Кипу было просто необходимо спать в тёплой и сухой постели.

– Эй, а разуться? – вскрикнула она, но было поздно: Кип уже бухнулся на постель. – И в следующий раз закрывай за собой окно, а то листья налетят.

Кип раскраснелся и тяжело дышал. Он покосился на тёмное окно за спиной.

– Я пока к тебе шёл, за мной кто‐то следил. Зуб даю! – выпалил он и плотно закрыл раму на шпингалет. Затем слез на пол.

Молли стелила постель.

– Ну ты сказал ему прекратить? – поинтересовалась она.

– Я вообще-то не шучу. – Усевшись на пол, Кип стащил с себя ботинки и теперь принялся за брюки. – Я ждал в конюшне, пока ты дашь мне знак. А тут ветер налетел, сразу темно стало: ни тебе звёзд, ни луны. Вижу: ты меня зовёшь. Ну я и пошёл. И на полдороге чую, у меня волосы на загривке дыбом встали. Понимаешь, сестра, я его почувствовал, он прямо у меня за спиной был. Тогда я обернулся, а там, в тумане… – Кип неопределённо покачал головой. – На секунду мне показалось, что я видел того, кто за мной следит.

Молли усердно застилала постель, стараясь не выдавать волнения. Ведь это из‐за неё Кипа преследуют такие страхи. Это она забила ему голову призраками, ведьмами и гигантскими осьминогами.

– Ты же сказал, там было совсем темно. Что ты мог видеть в темноте?

– А я тебе говорю, что видел! – решительно ответил Кип, натягивая ночную рубашку. – Высокий такой, очень высокий, одежда чёрная и высокая чёрная шляпа на голове. Я только несколько шагов к дому сделал, снова оглянулся, но он исчез.

Молли помогла брату лечь в постель, застеленную свежим бельём.

– Он, наверное, посмотрел на твоё свирепое лицо и испугался, – ответила она.

– Я не шучу, Молли! – не унимался Кип. – Здесь, в этом месте, что‐то не так. Ты посмотри, какие все бледные, это же странно.